глухой рев Салли и в рот белой женщины хлынул поток ее выделений.
Черные бедра лениво разжались, выпуская полузадохшуюся Настю, с чавкающим звуком отлепившей свое лицо от черной пизды. Дав ей немного времени на то, чтобы отдышаться теперь уже Меган ухватила ее за волосы, засовывая себе между ног. На этот раз черная промежность оказалась гладко выбритой, но с таким же запахом пота и негритянского мускуса, как и у Салли. Но Настю это уже давно не смущало: она с наслаждением вдыхала эти африканские ароматы, с упоением погружая язык в сочную дырку. Доведя негритянку до оргазма и высвободив голову из плена, Настя повернулась к третьей девушке и увидела, что та развернулась к ней спиной, приспустив штаны с трусиками.
— Давай шлюшка, — она хлопнула себя по ягодице, — попробуй это!
Но если Конди хотела смутить Настю, то она просчиталась: русская девушка уже откровенно пускала слюни на ее подкачанную черную задницу. С тех пор как рэпперша Сэмми чуть не задушила ее своей огромной жопой, у Насти немного сдвинулась крыша на этой почве и любые черные задницы возбуждали ее даже больше, чем черные члены и влагалища. Вид чернокожих округлостей приводил ее в состояние настоящего сексуального буйства: вот и сейчас, глядя как Конди покачивает своей упругой жопой, Настя кинулась на нее словно голодная собака на кость. Конди даже вскрикнула от неожиданности, когда Настя впихнула лицо меж ее больших черных булок и принялась страстно лизать ее анус, запуская язык так глубоко, как только можно. Одновременно она отчаянно теребила собственную капающую пизду, приходя в еще большее возбуждение и еще глубже зарываясь лицом меж ягодиц стонущей Конди. Настя работала языком и пальцами с одинаковым усердием, так что кончили обе одновременно. Но и тогда русская преподавательница продолжала исступленно вылизывать черную жопу, пока Салли насильно не оттащила ее за волосы.
— Хорошего понемножку, — усмехнулась Салли, держа Настю на вытянутой руке. Она втолкнула ее в ближайшую кабинку и там заставила лечь на спину, так что ее голова оказалась прямо в унитазе. Сама Салли расселась сверху упершись ногами в ободок и зависнув пиздой прямо над ее лицом.
— Открой рот, — скомандовала она. Настя повиновалась и упругая желтая струя ударила в ее рот. Белая девушка морщилась, но глотала, пока поток не иссяк, а потом подлизала половые губы и черные кудряшки Салли.
— Молодец, — сказала афроамериканка, спрыгивая на пол, — до новой встречи. А пока держи!
Она швырнула что-то на пол и, оживленно переговариваясь с подругами, вышла из туалета. Настя спешно пересчитала ворох смятых купюр: ровно девяносто пять баксов. Довольная русская училка прополоскала с мылом рот и поспешила на следующую пару.
Следующий класс достался Насте еще в «прошлой жизни» и большинство студентов в нем были белые. Здесь Настя чувствовала себя почти нормальной учительницей и успела заскучать: даже здешние черные, хоть и бросали на нее скабрезные взгляды, вели себя прилично. Проведя две, показавшиеся ей вечностью, скучные пары, Настя раздала домашние задания и, распустив класс по домам, принялась делать отметки в журнале.
— Анастасия Николаевна? — неуверенно обратился к ней кто-то по-русски, слегка шепелявя. Подняв глаза Анастасия увидела Эдвина Джонса: долговязого черного парня, самого молодого из ее студентов. Большие очки и легкая сутулость выдавали в нем зубрилу и ботаника, которым Эдвин и являлся, а шепелявость заставляла его сторониться сверстников. Однако сама Настя была им довольна: Эдвин был одним из лучших ее учеников, уже довольно бегло болтая по-русски.
— Вы что-то хотели Эдвин? — улыбнувшись, спросила Настя.
на день рождения 
webmaster@3iks.ru