занятий любовью. Она должна была признать, что поначалу это вызывало возбуждение, но беспокоилась, что это стало центральной темой. Первоначальный шок мужа от её участия быстро превратился в одержимость, и он часто возвращался к ней в постели, выясняя её мотивы, чувства и реакции. Он давно отказался от гнева или беспокойства, и ей казалось, что в некоторых случаях он, фактически, поощряет её большее участие.
Собственные мысли и чувства Линси были такими же, если не более, сложными. Она, конечно, чувствовала некий стыд в своих действиях и молилась, чтобы никто никогда об этом не узнал. Она знала, что трое других присутствующих могут рассказать кому-нибудь другому и так далее, что создаст геометрическую прогрессию, которая может распространиться как лесной пожар. Это ужаснуло её, и воздействие на маленькое сообщество было бы разрушительным. Единственным утешением для неё было то, что вовлеченные в неё лица имели равный, если не более высокий уровень вины и риска, что должно было помочь сохранить их молчание. Затем были тревожные воспоминания, которые иногда посещали её, когда она меньше всего их ожидала. Часто это случалось, когда она ехала в машине или смотрела телевизор, и её разум был относительно свободен, возникающие перед ней сцены вызывали дрожь возбуждения по её телу. Она скрывала эту информацию от Майка, слишком сконфуженная содержанием, чтобы делиться.
Прошло несколько месяцев, и иногда её муж вспоминал о встрече во время пребывания в постели, однако воспоминания так ослабли, что она чувствовала себя комфортно. Точно так же её встречи с Конни походили спокойно, поскольку пожилая женщина перестала обсуждать свою сексуальную игру, справедливо понимая, что слишком смущает её. Единственное, от чего она не могла избавиться, — это воспоминания, но к счастью, они обычно были краткими.
***
— Дорогая, я собираюсь подрядить Такера переделать облицовку стен в кабинете, — объявил Майк своей жене однажды вечером.
— Такера? Почему его? Разве мы не можем нанять кого-то ещё? — спросила она с горестным выражением на лице.
Квалифицированного плотника не было рядом с тех пор, как он закончил шкаф, и учитывая произошедшее, ей показалось странным, что Майк нанимает его.
— Думаю, было бы можно, но я уже договорился с ним о начале работ, — объяснил он.
— Это просто... ну понимаешь... это странно, — ответила она.
— Линси, работа небольшая, и он закончит через пару дней, — ответил он.
— Ладно... — смирившись, вздохнула она.
Сроки выполнения проекта были составлены так, что ей придется пробыть с ним в доме пару часов после работы, если, конечно, она не задержится или не будет иметь других дел. Первые два дня она так и делала, и приходила домой, уже после того как он уходил. Однако на третий и последний день ей нужно было кое-что сделать по дому, поэтому она вошла в дверь и увидела, что он завершает работу.
Пройдя на кухню после обмена любезностями, она налила себе немного айс-ти и села отдохнуть. Всего несколько минут спустя, когда она бесцельно смотрела на стол, эротические видения внезапно ворвались в её мозг: «Конни скулила, крепко держась за плечи Бо, а его большое тело поднималось и опускалось. Такер в уголке зрения бесстрастно смотрел на кровать, а она сидела на стуле с сузившимся зрением, ноющими сосками и мокрой киской».
— Хххххх... — внезапно ахнула она, чтобы сбросить наваждение.
Она была уверена, что сделала это недостаточно громко, чтобы привлечь внимание плотника, но тем не менее, посмотрела в дверной проём и была рада видеть, что тот сосредоточился на своей задаче. По какой-то причине её взгляд задержался на нём, и вдруг она попыталась определить, почему он
Пьяная жена - 2 
webmaster@3iks.ru