и их языки кинулись в любовный пляс, Вика на поцелуи отвечала поцелуями, играя язычком. Руки ласкали грудь через курточку, гладили спину и бёдра.Но когда Пашка хотел было расстегнуть брюки, девчушка вдруг съёжилась, ззжала ноги, едва не сложилась пополам.- Давай же давай, красавица…, - чувак уже не был мягким и ласковым.- Я не даю… я-а –а.. беру, Паша, ненадо, ну пожалуйста, ну ненадо, , - умоляла Вика, чуть отвернувшиьс лицом в сторону, ненадо трогать брюки, пожалуйста, умоляю. Понимаешь, Паш, я не даю, я беру…Девушка смутилась совсем и покраснела от жгучего стыда, немного заикаясь она сказала:- Паш, я не баба, я ещё девка… Ты будешь обо мне очень плохо думать? Пацаны презирают тех, кто берёт в рот. Будешь ведь тоже надо мной смеяться, но я вот такая!Слеза навернулась на глазах.- Да, да.., нет вовсе, ничего плохого я и не думаю, затараторил кавалер, совсем охуевший от таких заявлений, ну раз так, то бери… конечно бери…- Правда не будешь надо мной смеяться? , спросила Вика, постепенно успокаиваясь.Она посмотрела по сторонам на аллею парка и опустилась на колени передпарнем, с которым познакомилась всего лишь час или немногим более назад. Дрожащими от волнения руками потянула молнию брюк, боясь поднять взгляд, стыд и нарастающее желание боролись в этом юном теле, но стыд был пока ещё сильнее. Она впервые вот так сама, просто так без принуждения, как настоящая шлюха, вот сейчас сама как взрослая расстёгивает ширинку парню. Руки подрагивали уже сильнее и молния не поддавалась, а этот увалень, чуть хмельной, опешивший от свалившегося на него счастья сидел и не стал ей помогать. Наконец-то молния прожужала , она потянула за резинку трусов и на миг вовсе замерла. От эдакой картинки сердечко барабанило, как у зайчёныша.Вырвавшийся на свободу член был похож на держак от лопаты, только тёплый и с головкой, Вика охнула от неожиданности.Застенчиво прикоснулась , потом легонько стала его гладить, почувствовала, как древо напрягается, жилы вздулись по всей длине, а шкурка словно капюшён туда сюда играет по головке, когда надевала она капюшён собиралась крайняя плоть в подобие хоботка, прикольно так. Дырочка в самом верху звала и манила девичий ротик, казалось головка подмигивает, мол давай же давай… бери… соси… Девушка поцеловала самый кончик, уздечку, а пальчиками, будто на флейте, играла музыку своей души, она уже хотела и обожала этот член. И язычок лизнул раз, другой, третий, а потом завертелось, закрутилось, Викин ротик приоткрылся пошире и головка медленно входила глубже и глубже. Девушка не могла взять в рот весь орган сразу, но старалась изо всех сил. Иногда на пределе, рвотные позывы мешали , юная горлица давилась и она делала паузу, тяжело дыша, сплёвывала слюньки и продолжала язычком и пухленькими губами ласкала жарко, с душой, уже не контролируя себя. Снова и снова язык порхал над этим копьём, пальчиками она ласкала здоровые яйца, будто по ним порхали крылья бабочки. Высунув язык на всю длину проводила по яйцам и по стволу до самого навершия, лизала так несколько раз подряд и снова брала глубоко в ротик. Челюсти уже сводило от усталости, она сосала с жарким придыханием, переходящим в стоны. Неистово всасывала эту нежную, чарующую головку, наслаждаясь каждым сантиметром, каждой минутой, словно пробка из бутылки шампанского вылетала та из девичих губ, вся испачканная губной помадой.Пашка погладил девчёнку по тёмным волосам, взьерошил их и надавил на затылок… Вика поняла, что ему очень нравится ласки по уздечке и потом
Флориан и его член; деревенский секс 
webmaster@3iks.ru