Вопрос стоял ребром–что делать дальше? Положение было буквально критическим. У Алексея постоянно ныло простреленное плечо, у Сони было сильное воспаление легких. Лесник не спешил гнать свалившихся на голову гостей, с особенным уважением относясь к "товарищу командиру", которому с гордостью помогал заштопать простреленную гимнастерку. Гости пытались оправится от всего что с ними произошло, и пока безуспешно. Лесник, в свое время прошедший через Ад Первой мировой войны хорошо понимал что сейчас творилось в головах его постояльцев. Крылатов был на пределе человеческих возможностей. Мальчишка разменявший сотню боевых вылетов за каких то пять месяцев войны, сбивший 11 самолетов, повидавший боль, кровь, смерть, чудом в очередной раз выбрался почти сухим из воды.Соня, которую после невозможного спасения охватило чувство эйфории–осознала весь ужас произошедшего. Алексей, в свою очередь понимавший что он теперь в ответе за эту девчонку–наплевав на собственные проблемы, проявлял все чудеса чуткости и ласки по отношению к Соне. Когда старик уходил в лес, он то и дело пытался её разговорить, убеждал не вспоминать всего случившегося всего несколько недель назад. Она только бесслезно плакала, и покашливала, лежа под целым ворохом всевозможных теплых покрывал. Не зная толком как лечить воспаление легких, Крылатов на все был готов ради того чтобы эта девчушка выжила. И вот спустя четыре недели их пребывания в доме лесника, успевшего немного полюбить своих постояльцев, она начала выздоравливать. Крылатов как мог успокаивал её, убеждая что все будет хорошо, и клялся что когда вернется в свой полк то отомстит за всех расстрелянных этим гадам. Соня привстала, погладила изрядно заросшую и с седыми висками голову, сказала:–Лёш, иди ко мне.Последующие полчаса они упорно пытались друг другу доказать что всё ещё живы, что их жизнь продолжается не смотря ни на что, ни на какие потери. Крылатов постоянно боялся повредить это осунувшееся от болезни тело, что не мешало ему каждую минуту входить во вкус и создавалось впечатление что он собирается сбить очередной немецкий мессершмидт, а не полюбить царапавшую ему спину девчонку. Закончив в этот раз, он тяжело дыша встал, кое как натянув галифе пошел к кадушке с водой, мечтая напиться после столь бурного времяпрепровождения. Как будто что-то новое промелькнуло в сознании этих двух молодых, хотя и изрядно постаревших людей. На войне некогда страдать, на это обычно просто нет времени, и как правило страдания вытесняются насущными проблемами, находящихся, как правило, на грани жизни и смерти. Шел только первый год войны, и Крылатов, вспомнивший что он прежде всего командир Красной армии(оправдывая боевыми заслугами четыре недели вынужденного отпуска), решил начать искать возможности рвануть обратно на фронт. Сознание вернулось в него окончательно, и первое что пришло в голову младшего лейтенанта ВВС находящегося где-то в лесах Ленинградской области–надо искать партизан. Дождавшись лесника, он, будучи уже в боевом виде–залатанная гимнастерка с орденом, галифе, и хозяйские валенки, вышел встречать лесничего, завел разговор с конкретным вопросом:–Дед, у вас в краях партизаны есть?–Да были, командир, станцию пятого дня рванули, уйму народу немец пострелял, говорят, да ещё с совхоза пацанва, говорят, к партизанам ушла.–Говорят значит? А ты сам то, не знаешь про них?–Да ходят иногда по лесам, встречал конечно, про вас не сказывал только.–Это ещё почему?–Отдохнуть вам требовалось, да и рана то нешутейная, с такой аэропланы не посбиваешь.Крылатова немного ставило в тупик обращение старого человека к нему 20-летнему на "вы", но уважению старика к человеку сбивающему "германские аэропланы"–не могло не вызвать гордости у летчика.Лесник исходя из собственных соображений не сообщал в отряд про раненого летчика, Крылатову и правда нужен был
Воспитание и обучение 
webmaster@3iks.ru