в первый раз видела такое в реальности и жадно смотрела. Впрочем, очень быстро мы с Дашей остались единственными наблюдательницами секса наших родителей. Потому что ни одно парусиновое ложе не пустовало. А более всего не пустовало ложе Зои, на котором почти все время было трио, а не пара. Удовлетворившегося мужчину или удовлетворенную женщину быстро сменяли следующие желающие. На грудь Зои или в ее ротик излили свое семя почти все присутствовавшие мужчины, включая и моего папу.
В энергетике этого безумства страсти вокруг Зои чувствовалось что-то сакральное и нечто большее, чем простое желание сексуально разрядиться. Когда я сказала об этом Даше, она ответила мне:
— В Древней Греции слово «оргия» первоначально означало коллективное причастие для очищения души верующих в бога Диониса. И лишь уже позднее стало употребляться в нынешнем, прагматическом значении в смысле плотских утех с кем попало.
— Интересно, а слово «оргазм» тоже такого же происхождения что и «оргия»?
— По созвучию похоже, что оба эти слова происходят от древнегреческого «наполняться страстью», которое вовсе не обязательно было связано с эротическими смыслами. Кстати, о таинствах зачарованной ночи. Пойдешь сейчас со мной искать цветок папортника? А потом мы присоединимся к молодежи и покатаемся по росе.
— Конечно, пойду. Только разве цветок папортника существует на самом деле?
— Это смотря как посмотреть. Если с точки зрения ботаники, то цветка папортника быть не может хотя бы потому, что первые цветы у растений появились на 150 миллионов лет позже, чем первые папортники. А с точки зрения образа магического цветка, дарующего ясновидение сорвавшему его ровно в полночь на Ивана Купалу, то в наших купальных обрядах цветком папортника считается любой дикий цветок, который раскрывается ночью и закрывается утром. В наших местах это пролески, которые открываются на несколько часов перед самым рассветом. Тут у нас некоторый отход от традиции искать цветок папортника именно в полночь. В полночь наши пролески еще закрыты.
— Ну что ж, даже видимость чуда чудесна для того, кто ждет чуда, — улыбнулась я.
Даша пошла к палатке, где мы оставили наши вещи. Вернулась она, держа в одной руке фонарь-подсвечник, а в другой — туесок из бересты. Мы зажгли свечу в фонаре от костра и пошли в темноту, ориентируясь на костер вдалике. Даша то и дело приближала фонарь к траве, высматривая в ней цветы. Наконец она вскрикнула: «Нашла! Их тут целая полянка!!!» Я присела и почувствовала идущий от травы чуть шафрановый аромат. «Как похожи на подснежники!» — удивленно сказала я и протянула было руку. Но Даша остановила меня: «Все нужно делать по ритуалу». Она достала из своего туеска нож с серебрянной ручкой, очертила им вокруг себя и меня круг. Потом прикоснулась к выбранному цветку со словами: «Как ты цветешь, цветочек, так и в моей душе пусть будет расцвет». После того, как я повторила вслед за ней эти слова, Даша быстро сорвала цветок, положила его вместе с ножом в туесок, сунула туесок мне в руки и крикнула: «Бежим не оглядываясь!» Мы побежали, пока не оказались на тропинке, ведущей к костру.
Наше появление у костра тут же ознаменовалось радостными возгласами Лены: «Ладушки пришли!». Нас снова окружили с поздравлениями девочки, девушки, мальчики и парни с купальными венками на голове. Даша представила мне всех собравшихся в самых восхвалительных выражениях. «Я что-то не вижу Маши, не знаешь где она? — спросила Даша Лену про сестру. Та сказала, что Маша пошла искать цветы папортника с Максом и Костей. И действительно, скоро к нам к нашему костру вышли из темноты все трое. Причем
Хочу к нему! К морю! 
webmaster@3iks.ru