нарах в спальном отделении, могли нас услышать, а им жутко не понравится, когда мы будем хулить страну их хозяев немцев. — Шоколадом, закусывайте больше шоколадом. В нём наркота содержится, у вас хуи лучше будут стоять. - Говорила Марина, она кормила своего бойфренда Петро, " панцершоколадками" в красной обёртке со свастикой. В которых содержался наркотик первинтин. — А я Ганса сбила, он погиб из за меня. Нас с ним двоих отправили бомбить партизан в лесу, а я ваш отряд в реке увидела и решила вам помочь. - Сказала Ильза и лицо у немки при этом помрачнело. Ведь сбитый лётчик был её любовником и другом по эскадрилье, который не раз сам спасал Ильзу на Восточном фронте, от советских истребителей. И тёмноволосая гауптман, искренне его жалела. — Сочувствую твоему горю дочка. Но не нужно тут говорить об этом. - Марина обняла немку и прижала палец к губам. Мол молчок, такие вещи в блиндаже лучше не говорить. А иначе мы точно не попадём домой. Нас мёртвые полицаи не пустят. Ведь " машина времени" работала в их блиндаже, а стало быть, мы зависили от мертвецов лежащих сейчас за дверью на нарах. — Хорошо Маруша, я хочу любить твоих сыновей. - Ответила по русски моей матери Ильза, девушка украдкой смахнула слезу по погибшему от её рук Гансу и подойдя к Витьку, схватила его рукой за стоявший колом член. — Gut, gut, fast so wie der Knochen. (- Хорошо, хорошо, почти такой же как у Кости.) - Залепетала по немецки Ильза надрачивая и без того стоявший колом член у Вити. — Что сынок соскучился по мамке. Все немок своих ебёшь, а меня забыл? - Рыжая девчонка Маришка, не хуже Ильзы схватила меня рукой за член и стала его мять. А он и так стоял колом после первинтина и мне требовалось немедленно его всунуть в горячую и влажную дырку нашей рыжей атаманши. Хотя молодая Марина мне не нравилась, но я её ещё не ебал такую. Завтра она постареет на двадцать лет и молодой уже никогда не станет. Так что мне нужно было пользоваться моментом. — Я люблю тебя мам, ты же знаешь. Мариша, любимая. - Искренне ответил я матери, ни сколько не кривя душой. Из всех женщин нашего отряда, я любил только Марину, нашу несравненную рыжую атаманшу. — Ой, только не нужно любви сынок. У меня теперь муж есть, а ты мой сын и любовник. Между нами только секс, не хочу чтобы Петя тебя ревновал ко мне. - Засмеялась Марина, обнимая подошедшего к ней Петра и меня. — Ну вы и блядво мама, с сыном ебётсь и ещё хотите чтобы ваш муж вас не ревновал? - Света схватила за член бойфренда моей матери, и усадив парня на лавку, сама села к нему на колени и заерзала на хую матроса - анархиста сладко постанывая. Моя бывшая невеста одна из наших женщин полноценно не трахалась, и вот теперь возвращала упущенное. Хотя Ильза и лизала у неё влагалище, но племяннице Михалыча, все же нужен был член до полного кайфа. Да и по счастью, женщины нашего теперь небольшого отряда, не были чисто " розовыми" и им для полноценной разрядки нужны наши члены. А лесбийский секс, был скорее всего для разогрева. — Ох сынок, ооойй, какой он у тебя большой. Я тебя в Плетнёвке, когда была сорокалетней еле выдерживала. А сейчас молодая и подавно. Потише, потише Костя, с протяжечкой меня еби. - Говорила
Грязные трусики 
webmaster@3iks.ru