Он сидел и слегка прищурившись, рассматривал аудиторию. Он, это Эдуард Николаевич Павловский, сорока двухлетний ректор университета, кандидат наук, карьеризмом не страдающий, мало того, совсем карьерой уже не интересующийся. Деньги он зарабатывал на фондовом рынке и рынке форекс, начав это делать более десяти лет назад и преуспевая в этом. Платиновые карты нескольких ведущих банков, лежащих в его портмоне, свидетельствовали об этом.
Он смотрел на студентов, изучая их лица, позы, в которых они сидели, пытаясь сразу вычислить, кто будет следующей, после той, которая уже есть.
Эдуард был женат. Дочь, уже студентка первого курса, этого же университета. Вроде жизнь удалась, но внутренней гармонии не наступало. Всегда, не хватало очень важного для него. Он хотел, ему нравилось заниматься сексом, унижая. Это доставляло колоссальное наслаждение, когда девушка, отдавалась сама, но вынужденно, совсем не желая этого. Но в связи со стечением обстоятельств, приходилось это делать.
Он любил загонять людей в угол. Не торопясь. Обдумывая свои действия, внимательно наблюдая за жертвой, за её ходами и действиями. Анализируя их действия, пытаясь представить себя на месте своей очередной жертвы, как бы он поступил, если бы так получилось. Но это был он, умный, расчётливый, кандидат наук, а они студенты, зависящие от его настроя и настроения в период обучения у него и не только у него.
Это было очень приятно, когда жертва, загнанная в угол, метается, не зная как поступить, понимая, что это всё. Отчисление. Это неоправданные надежды родителей, это нереализованные амбиции, это самобичевание, почему, как так получилось, ведь всё так хорошо шло. Студенческая жизнь, гулянки, ныряние с головой в учёбу, только перед зачётами или экзаменами. Лотерея, сдашь или не сдашь и вдруг, билет без выигрыша. Потом мучительные метания со слезами, ужасными мыслями, как вернуться домой, в свой Мухосранск, из которого нужно бежать, а туда придётся возвращаться. А дома что, помощница маляра, и смотреть со стороны на ту жизнь, где только недавно ты плавала, купалась и наслаждалась свободой от родителей.
Загнанная в угол жертва, всегда вела себя однотипно: плакала, утверждала, что всё выучит, что ей нельзя возвращаться в свой Мухостранск, что здоровье родителей будет сильно подорвано, и как им смотреть в глаза. На что Эдуард, всегда резонно спрашивал — почему нельзя было об этом подумать раньше и учиться. А теперь вы пытаетесь разжалобить меня. Наверно вам будет проще разжалобить своих родителей, доказав им, что это вы гениальная, а в университете, преподают бездари. — Потом, он делал небольшую паузу, внимательно рассматривая жертву, и говорил свою фразу — а в прочем, я могу помочь вам, а вы можете помочь мне — Жертва переставала плакать и просто всхлипывая, интересовалась — как? —
— Услуга за услугу. Я даю вам, вы даёте мне. Разница лишь в том, что я даю вам надежду на будущее, а взамен возьму то, что нужно мне. — Далее шел обязательный вопрос жертвы, а что конкретно нужно. Эдуард всегда усмехался в этой ситуации — А что с вас можно взять, кроме вас самих, если учесть, что деньги меня не интересуют? — спрашивал он и смотрел на реакцию жертвы. Как правило, дальнейших вопросов, больше не поступало.
На роль жертвы, его не интересовали студентки, которые сами предлагали себя. А таких было много, и он ими пользовался, снимая на сутки квартиру. Иногда попадались экземпляры, с которыми он встречался несколько раз, они так были хороши, что за один раз, он не успевал насладиться ими, но потом, без сожаления, расставался.
Жертвы, должны были быть верными своему парню, любить и мучиться от выбора, предложенного
Удав и кролик на каникулах 
webmaster@3iks.ru