разврата меня настойчиво приглашают присоединиться. Каждый раз я колеблюсь, но неизменно отвечаю вежливым отказом.
Это наваждение. Но на всём этом чёртовом корабле есть только одна женщина, которую я вожделею. И никакая другая женщина не в силах пересилить это желание во мне.
Я вернулся.
Дверь не заперта. Хм... Наверное, не стоит удивляться, что на меня не обратила внимания ни одна живая душа. Я наблюдаю за происходящим, привалившись к дверному косяку.
Моей мамочке приходилось сейчас нелегко. Она напряжена, её тело покрыто обильным потом. Грубо говоря, я могу только догадываться, что это моя мама в самом центре трахадрома, ибо мне видны только отдельные части её тела, мелькающие то тут, то там среди сгрудившихся вокруг мамы мужских тел.
Мама в самом прямом смысле этого слова безжалостно стиснута в пыхтящих похотливых тисках из мужских тел со всех сторон. Я вижу её напряжённую спину, скачущую верх-вниз, мама резво прыгала верхом на члене, оседлав одного из троллей. Второй, видимо, уже истомившись в ожидании, как раз прямо перед моими глазами, выпрямился в полный рост перед скачущей мамой и заграбастав её голову, потянул на своё возбуждённое копьё. Мама не стала противиться, скорее наоборот, сразу же сходу, что называется с чувством принявшись с чавканьем с пусканием слюней яростно ему отсасывать.
Третий меж тем пристраивается сзади. Видимо, ожидая отпора, он скрутил ей руки за спиной и неспешно наматывал на её запястья длинную шёлковую ленту, как будто специально припасённую для этого случая.
Мои глаза полезли на лоб.
Мама было дёрнулась. Но не шибко уверенно. Не знаю, быть может, потому что, в такой ситуации физически непросто сопротивляться наседающим на тебя мужикам. Или попросту не возражала. Но так или иначе, удерживая одной рукой связанные сзади запястья женщины, видимо, на тот случай, если вдруг мама всё-таки решится взбрыкнуть, тролль неспешно ввёл свою негнущуюся палку в задний проход практически беспомощной в мужских руках женщины.
Моя бедная-бедная мама. Я моргнул глазами, всё ещё не веря в реальность порнографического реалити, который разворачивается перед моими глазами, что называется в прямом эфире. Лесная фея верхом на одном тролле, а сзади её имеет второй. В бешеном ритме они нетерпеливо, как будто опаздывают на последнюю электричку, трахают её дуплетом слаженным унисоном одновременно в обе дырки.
Тот, что сзади теперь удерживает маму, словно для надёжности, уже обеими руками и, оседлав её сзади аки кобылку, загонял свой член в мамину попку на всю катушку.
Я снова моргнул. Нет, нет, решил я, это женщина не моя мать, осенила меня внезапная догадка. Да и вообще, это не может быть живая женщина. Разве может человеческое тело выдержать подобные истязания?
Воображение торопливо подсказало мне верную догадку. Конечно же, это не мама, это просто кукла, просто чертовски похожая на мою маму. Обыкновенная резиновая кукла для ебли. Которую прямо сейчас используют строго в соответствии с её инструкцией по эксплуатации. Методично дерут во все дырочки, глубоко, насколько позволяют глубины её тела, загоняя в неё несгибаемые вздыбленные члены. И без слов понятно, кукле ни за что не позволят слезть с эрегированных мужских членов. Во всяком случае до тех пор, пока кукла не удовлетворит в полной мере животные инстинкты своих перевозбуждённых хозяев и не выполнит до конца свой функционал спермоприёмника.
Беспощадно зажатая со всех сторон мужским телами, почти раздавленная ими, распятая тройным проникновением, у куклы нет ни единого шанса освободиться. Её стройные гладкие ноги, дабы её хозяевам было более комфортно употреблять свою новую игрушку по её прямому предназначению, широко разведены в стороны. Её киска и её анус немилостиво растянуты стремительно и сердито таранящими её живыми поршнями.
В тихом омуте 
webmaster@3iks.ru