О чём-то заговорили, в дом пошли. Через какое-то время выходят. Лидка чего-то без своего топлеса, титьки в лифчик спрятала. Ну так понятно же всё - гостей смущать не желает. Ничо, привыкнут, разденутся. А для смелости я им медовухи своей на травках плесну. Так расхрабрятся, что медведям в лесу тошно станет. И бабёнки следом в купальниках. Про те купальники сколько сказано, что язык заболел повторять. Две ниточки на титьках и две на заднице. На Вике-то ещё ничо, боле-мене нормально, если не особо придираться, а Татьяна так вовсе голой кажется. Да пусть их, пусть потешат себя, что вроде срам прикрыли. Была бы хоть у одной манда не брита, так сейчас бы волосья во все стороны торчали. А так ничо, скромненько и со вкусом. Вот же внучка, как она стал говорить, нахватался. А вот и она, Мариночка. Выпорхнула из дома, тоже переоделась. От же оторва! Титьки прикрыла чем-то вроде передничка. Получилось, как занавеска на окошке на верёвочке. Только ещё и бретелька через шею перекинута, поддерживает. Бежит, ткань подымается, а под ней титьки прыгают ничем боле не прикрытые. И на талии юбочка, что едва задок прикрывает. И тоже невесомая, мотается и всё наголе. С одной стороны вроде Маринка одета, а по сути голяком бегает. Подбежала ко мне
— Дед, что делать?
— Хворостиной бы тебя по заду вытянуть. Ты чего так обрядилась? Мать и то в купальнике.
— Ну, дед, ты чего? Я же ребёнок, мне можно. Ты глянь, какая юбочка. - Приподняла за подол, крутнулась, показав всё, что под той юбочкой есть. - И это, дед, я матрон этих троллить буду.
— Чего? Чего? - Читал я про тех троллей в сказках. Человекоподобное существо огромного роста, тупое и злобное, с мерзкопакостным характером. Ну так Маринка по характеру тому троллю сто очков вперёд даст. И как она, такая мелкая, тролля из себя будет делать? - Ну-ка, внучечка, колись. Чего ты надумала?
А бабы, вслед за Лидкой гамазом в душевую пошли. Они что, все разом решили в кабинку влезть? Так тесно же будет. Вот же и прямь городские, бестолковые. Одна намылится, смывать с себя пену начнёт, так на остальных всё полетит. Дуры, так они и есть дуры. Бестолочи. Учить их ещё и учить.
— Дед, они такие чопорные. Я не буду рассказывать, что про тебя говорили, но знай, что когда я называла тебя динозавром, я тебе льстила. Правда у тебя хорошая. Дед, мне мать запретила к тебе лезть, чтобы ты силы не тратил. Дед, она что задумала? Мне сказать можно? Ты же знаешь, я никому ни словечка. Нууу, дееед!
— Да не знаю я ничего. Отвязни, пиявка. Иди-ка лучше в бане пол смахни. Я пока воду наливал, натоптал слегка. Пока не жарко, а то потом в духоте мыть, так упреешь.
— Ну вот, как всегда, на самом интересном месте. И опять Маринка. Маринка то, Маринка сё, Маринка туда, Маринка сюда. Прямо Фигаро какой-то, не Маринка.
— Иди уж, Фигаро. А чего это ты, внучечка, решила сегодня попридуряться, сиротку из себя покорчить?
— Дед, так из-за них. Троллить буду. Дед, ты подыграй. Ну деда, миленький! - Оглянулась Вокруг никого. - Дед, хоть пощупай, раз трогать тебя нельзя.
— Иди отсюда, искусительница. То я не знаю, чем это закончится.
— Не интересно с тобой. Злой ты, нехороший. Вот сейчас возьму и пол в бане помою твоей рубахой. Всё одно не стирана.
Шантаж учительницы. 
webmaster@3iks.ru