Мы завтракали и пили кофе. Я посмотрел на Вику. Она невозмутимо размешивала сахар в чашке. — Ты же не ешь сахар? — А теперь хочу. — Почему? — Хочу и всё. — Это из института? — Почти. Она из Питера. Встречалась с Толиком, пока мы учились,. Подружились. Она несколько раз приезжала. Потом они расстались, но мы как-то стали поддерживать связь. — Может, лучше она в Москву?
Жена аккуратно положила ложечку на блюдце. — Я хочу в Питер, — повторила она.
Мне удалось сделать так, чтобы самому купить ей билет — сказал, что у меня хороший кэшбек, скидки, мили, блаблабла. На тот же день я взял отпуск и купил билет в соседний вагон. На вокзал я пришел на час раньше, чтобы даже случайно не столкнуться с Викой. Поезд тронулся, а у меня даже не было уверенности, что она тоже едет — я размышлял, может ли она передумать?
Я еще раз погуглил студию. Информации о ней не было никакой — ни адреса, ни телефонов — одна лишь
форма обратной связи на сайте. Прекрасно. Значит, если я упущу жену из виду...
«Сапсан» зашипел и остановился, и люди повалили на перрон. Я оделся максимально неброско, для чего специально купил в секонд-хенде темную мешковатую куртку, единственный плюс которой заключался в том, что она была моего размера. На голову я накинул капюшон от толстовки. Еще я знал, что нужно изменить походку, и подложил под стельки ботинок плотно скатанные кусочки газет.
Вику я увидел сразу. Точнее, я лишь спустя несколько секунд понял, что это она. А сперва мне бросилась в глаза удивительно красивая девушка в коротком розовом платье с блестками, облегающем её фигуру, короткой джинсовой куртке с рокерскими нашивками, заканчивающейся как раз чуть повыше попки, и туфли на высоченных каблуках, эту самую попку подчеркивающих. Вика завила волосы, и кудряшки скакали на её плечах в такт шагам. Мужчины оборачивались ей вслед, а Вика плыла сквозь толпу на перроне, цокая каблучками. Через плечо её была перекинула спортивная сумка — полупустая, кажется. Ничего удивительного. Сколько места могут занимать чулки и тюбик смазки, думал я?
Я пошел за ней. Я знал, что жена сейчас невероятно довольно собой и улыбается во весь рот.
А идти оказалось недалеко. Мы обошли площадь, и Вика пошла на север по одной из улиц, прилегающих к площади Восстания. Несколько раз она останавливалась и рылась в телефоне, после чего рыскала глазами по сторонам и топала дальше уверенней, чем прежде.
Когда телефон был у неё в руках, я ей позвонил. — Привет, ты добралась? — Да! Еду к Олечке, уже скоро буду! Она ждет, наготовила всякого-разного! Ты как? Я отвечал нечто бессвязное. Оля жила в Купчино. — Когда ты обратно? — Наверное, завтра утром, если все хорошо. Мы погулять сходим, давно не виделись. — Что значит — если все хорошо? — Ну я просто так сказала. Целую!
Стоя в ста метрах от неё, я видел, как она увидела нужный номер дома и нырнула в парадную. Я поспешил за ней и увидел, как Вика идет по питерскому двору, поднимает трубку, звонит — и останавливается. Я спрятался за припаркованной во дворе машиной, и увидел, как вдалеке открылась дверь подъезда, и оттуда призывно помахали Вике рукой. Она помахала в ответ, поспешила туда, и за женой закрылась дверь.
На двери был кодовый замок. Я пригляделся повнимательнее. Несколько клавиш были стерты. Я же самый умный. нажимаю — и ничего не подходит. Нажимаю опять, еще и еще — не подходит. Дергаю дверь. Намертво. Чтобы открыть дверь подъезда, нужно усилие в двести
Греческая смаковница 
webmaster@3iks.ru