на обшлагах, как у моряков. Весьма импозантен и уважителен. К тому же он оказался весьма начитан и умен. В этом она сама убедилась, когда с ним отстали в Лавре от основной группы... Володя знал такие подробности о Смутном времени, об осаде Лавры, об Авраамии Палицине, которые невозможно причерпнуть из учебника "средней, общеобразовательной&q
uot; школы, где история обглодана как селедочный хребет.
— Вы учились в институте? Откуда такие глубокие знания? - изумилась Зинаида Николаевна.
— Да, нет, что вы... Просто люблю читать и много прочел. Эту любовь мне привила мама, - в его голосе появились теплые нотки, - Да и от деда, её отца кое-что осталось, дореволюционного, что не успели продать в голодуху или сжечь...
— Жечь книги? Какое варварство!
Он взял ее мягкую ладонь своей крепкой, жесткой и сказал понизив голос:
— Дед был директор школы, сначала его сняли с работы, а потом пришли... Когда делали обыск всех посадили на стулья и положить руки на колени... Когда увели и увозили,
Белка, моя мать, бежала за машиной, истошно кричала : "Папа! Папочка!" - мужская рука была горячей, казалась прожигала кожу, - она упала и разбила коленки о булыжник мостовой.... Деда осудило в сорок девятом ОСО, пять лет 58-10 УК РСФСР, ч. 1-я...
— А откуда такие подробности? - перебила его женщина, мягко освобождая занемевшую руку .
— Ой, простите. .. Я сделал Вам больно? - словно опомнившись, смущенно бормотал Володя.
Он взял обе ее руки, поднес ко рту и стал дуть на покрасневшие пальцы. Зинаида Николаевна застыла словно завороженная этой лаской. Пальчики женщины, полненькие у основания, утончались с каждой фалангой и увенчивались длинными перламутровыми ноготками.
— Вернемся к автобусу, я немного устала... - сказала она прерывающимся голосом. - Проводите меня Володя, пожалуйста...
Голос у нее был низкий, глубокий, зазывный. Володя взял ее под руку. Женщина не противилась. По дороге он докончил свою семейную сагу.
— Имя мамы Нина, но у них в семье были домашние прозвища, которыми они и сейчас пользуются: Валя - Ляля, Мария - Муся, Катя - Котра... Старая русская традиция. Она из них самая живая, пробивная... Окончила учительский институт, преподавала в Курганской области, потом у нас в сельских школах... Потом была библиотекарем в городской школе. Смутно помню полуподвал, стеллажи с книгами, подшивки газет на которых она устраивала мне ложе. Брала с собой, когда в саду был карантин... Вот откуда любовь к книгам!
— Вам бы учиться, хотя бы заочно...
— А зачем? Я и так неплохо зарабатываю... Ну, а если преподаватель будет красивая, как вы, никакая наука в голову не полезет... А если что другое?...
— Замолчите, злой язык! - Зинаида Николаевна, шутливо шлепнула ладошкой по губам. Он перехватил ее запястье и поцеловал тыльную сторону ладони.
— Я сказал правду! - нарочито обиженно сказал он. - Мне так хочется поцеловать вас, но боюсь...
— И чего же? - отозвалась с сочувственным вздохом, а взгляд между тем серьезный, цепкий, испытующий.
— Обидеть вас... - выдохнул Володька, тяжело, словно перед этим намахался кувалдой, осаживая уголками прикипевший борт покрышки.
— В автобусе и поцелуешь... Пойдем скорее! - сказала она игриво-требовательно, любуясь его готовностью. - Ну, или передумал?
"Ох, и трудно с этими интеллигентными женщинами! - мелькнуло в голове и он крепко прижал ее полную руку к своему боку. Ускорили шаг. Володька сунул руку в боковой карман. Под пальцами фольгою хрустнули квадратики с выпуклыми тугими колечками. Словно щипач (карманный вор), извлек незаметно и переложил в карман брюк, справедливо полагая, что от пиджака избавиться в первую очередь, а брюки можно не снимать, ведь салон
Анальная арфистка 
webmaster@3iks.ru