Теперь их держали взаперти. Каждую в отдельном замке. Величайшим указом было запрещено вывозить их за пределы крепостных стен. Нарушитель немедленно объявлялся государственным преступником.
Все это королеве сообщил ее первый человеческий любовник. Тот самый король Бенга. Пока его толстый член пронизывал тугое влагалище и бился в матку, толстяк изливал в длинное ухо свой яд. Что, стоит ей навредить ему, и на ужин она получит жареную ногу дочери. А стоит попытаться бежать — принцессу нанижут на вертел целиком.
И через тысячу лет она не забудет того ужаса, что испытала в их первую ночь. И через тысячу лет она не забудет той лютой вони, что исторгало жирное тело Завоевателя. Однако, через угрозы и страх, ему удалось добиться покорности.
Стоило, на глазах Миллиналлии, разделать двух эльфиек, как гордая королева была согласна на все. Она кричала об этом, срывая горло, с появления первой капли крови на нагих телах ее подданных. Но злобный правитель довел дело до конца. Лицо приглашенного мясника даже не дрогнуло, когда он резал дев леса.
Но, несмотря на полное подчинение, король продолжал бояться эльфийку. Ее продолжали сковывать на ночь, а ее рот долго оставался запретной территорией. Могучий король очень боялся острых зубов эльфийской королевы.
Но и этот страх он обошел — господский врач вырвал все передние зубы женщины. Только тогда старый монарх впервые опробовал королевское горло. И ему понравилось. Так что, новым зубам дали вырасти только после смерти старого урода.
Наследник престола ничуть не боялся женских зубов, но находил свои способы унижения. Очень скоро ему наскучила безвольная эльфийка, и он начал развлекаться иначе. Теперь королеву подкладывали то под козла, то под свинью. Несколько коней, бык и даже, экзотический в этих краях, жираф пополнили список любовников Миллиналлии в первый же месяц нового правления.
Как правило, все происходило на балах и банкетах. Знать съезжалась со всего света, чтобы посмотреть на удивительное соитие зверей и эльфийской королевы. Некоторые привозили и свою живность ради потехи. Особым гостям даже позволялось взять эльфийку на ночь в свои покои.
Самым позорным моментом для королевы, был, глубокий минет заграничному послу в тот же миг, что его охотничья стая, по очереди, наполняла эльфийку семенем.
Щенков, говорят, продали за баснословные деньги.
Королева думала, что, на седьмом веке жизни, ее тело уже не способно воссоздать жизнь. Но многочисленные роды самой невообразимой живности в плену, заставили задуматься о плодовитости эльфийских мужчин.
Рожала она и от людей. Послы и генералы, которых награждали монаршей плотью, часто оставляли ей плод. Но рожденных детей никогда не давали приложить к груди, а сразу скрывали от глаз матери.
Роды не смогли оставить следов на теле эльфийки. Лишь грудь за триста лет увеличилась на два размера и перестала помещаться в ладонь. Да и сложить руки на груди теперь было непросто. Но это изменение немало радовало мужчин, что ею владели.
Это же повлияло на выбор одежды. Если раньше тело эльфийки как можно туже обтягивали тканью, чтобы на виду оставались все изгибы нежно зеленой плоти, то теперь лишь выбирали вырез как можно глубже.
Рука, попавшая в тот самый вырез, и привела женщину в чувство, заставив воспоминания уйти на второй план.
— Да-а! — восхищенно протянул герцог, — Мало у кого из лесных шлюх такие сиськи!
— Ах, да! — вскинулся король, попутно дернув сидящую на коленях эльфийку, что та закричала от боли в зафиксированных вверху руках, — Замолкни дрянь! — блондин сильно шлепнул по девичьей попке, — Ты же хотел попробовать королеву! Отец, конечно, запрещал ею делиться, но теперь я король!
Прогулка в парке 
webmaster@3iks.ru