Когда я впервые влюбилась? Совершенно не припомню. Кажется, это было в детском саду, в 6 лет. Это был мальчик, его звали Митя, он был сыном некрасивой престарелой женщины в очках с роговой оправой. Митя был слюнтяем в желтых сандалиях, и очень быстро мне разонравился. Кажется, это произошло в тот момент, когда он отказался целоваться со мной. У нас была своя система: мы встречались в туалете и жадно целовались в одной из кабинок. Как-то раз я направилась в туалет и заговорщицки посмотрела на Митю, а он с недовольным лицом мамкиного сынка произнес:
— Опять? Вечно ты, когда я играю.
Это было фиаско. Меня променяли на убогую советскую пирамидку с обкусанной верхушкой. Митя умер для меня в тот же миг.
Потом мое сердце долго оставалось свободным, мальчики меня будто перестали интересовать. Неужели из-за Мити? Но факт оставался фактом: я была абсолютно безразлична к существам мужского пола.
Период сердечной глухоты продолжался до восьмого класса. Именно тогда к нам в хороший лицей из обычной школы перешла Ленка. И тут случилось страшное: в моей груди что-то шевельнулось. Причем сейчас мне совершенно непонятно, почему. Она была высокая, блондинистая, с лошадиным лицом, и носила короткую юбку. Вобщем, женственная жертва подростковой моды. Но она мне казалась невообразимо красивой, и я решила, что она станет моей. Подругой, разумеется. Так и вышло. Соблазнить на дружбу ее было легко: Ленка была глуповата, простовата, и велась на разную чушь вроде новой туши или журнала «Молоток». Я любила ее весь восьмой класс, а в сентябре девятого случилось очередное фиаско: Ленка обнаружила непроходимую тупость, и я утратила к ней интерес. А было это так.
Однажды она сказала мне:
— Господи, Женя, как же замечательно, что я перешла ваш лицей. Ведь только после этого лицея я смогу стать человеком.
Ощущая растущее разочарование, я уточнила:
— А сейчас ты кто? Заготовка?
— Ну как ты не понимаешь! — продолжила объяснять мне она. — Вот у нас есть пятнадцатая школа, ты же знаешь, что там учатся одни дебилы? Вот у них нет никакого будущего. Вообще.
Я дала Ленке шанс:
— То есть ты реально считаешь, что самое важное — это лицей, а не твоя голова?
— Конечно!
Треск очередной разбитой любви оглушил меня. И я пошла на авантюру: перевелась в пятнадцатую школу. В ту самую, к дебилам. Кстати, забегая вперед, хочу сказать, что Ленка после лицея поступила в колледж при ветеринарном институте, на комер. На бюджет ведь сейчас сложно, и все дела. Вобщем, лицей не помог.
В школе для дебилов со мной произошло окончательное определение. Едва зайдя в новый класс и оглядев своих одноклассников, я увидела ее: девчонку с короткой стрижкой, живыми умными глазами, смелыми тонкими чертами. «Лесбиянка» — подумала я. И оказалась права.
Вероника была просто огонь. Она посещала мои фантазии много лет, я мечтала о ней, но безумно боялась подойти и признаться. Это была первая девочка, которую я физически захотела. Для меня все в ней было прекрасно: мальчишечья фигура, резкий голос, мозг. Я безумно хотела с ней дружить, но схема «тушь-журнал» с ней бы вряд ли сработала. Вероника предпочитала жидкую валюту.
Именно благодаря увлеченностью ею, я наконец поняла, что же именно не так с Кевином: мне решительно не нравились лица мужского пола. Вообще. Хотя у них я пользовалась успехом: природа меня не обошла, и женственности мне не занимать. С годами к ней добавилась ухоженность, уловки хитрой женщины, и наивные мужчины до сих пор периодически появляются с вялыми предложениями в поле моего зрения.
Карточный долг(Друг Сергей) 2ч. 
webmaster@3iks.ru