я очень, очень рассержусь! Я хочу, что бы ты запомнила этот момент и вспоминала о нем, если у тебя возникнет даже мысль не слушать Келвина.
Парень отступил, и Саммер слепо завертела головой, боясь, что он действительно оставит ее голой посреди раздевалки для мальчиков, а потом женщина сжалась, услышав характерны звук ремня вытаскиваемого из брюк. Она даже не успела толком испугаться, когда ее попку обжег первый хлесткий удар. Ягодицы учительницы зажгло так будто на них выплеснули горящий бензин. Новые удары наложились на отметины оставленные Тоддом, и это оказалось невероятно больно и унизительно.
— Я обещаю, что буду четко выполнять ваши указания сэр! — взвизгнула Саммер, не дожидаясь реплики уборщика. — Прекрасно! — пробубнил Келвин проведя пальцами по быстро вздувающемуся красному рубцу, пересекающему так соблазнительно выпяченную попку женщины. Меня это вполне устроит. Сейчас ты дашь мне номер своего телефона. Ты должна всегда быть на линии, ждать моего звонка. И должна встретится со мной по моему первому требованию. Ясно? — Да, сэр! — ответила Саммер едва сдерживаясь, что бы не расплакаться от обиды и боли. — Когда придешь ко мне, ты должна закрыть дверь и снять с себя всю одежду кроме туфель и чулок, после этого встанешь в угол и замрешь, держа руки над головой. Расставишь ноги как можно шире и ни в коем случае не вертеть головой. Если ослушаешься, окажешься в таком же положении как сейчас в мужской раздевалке. Ты все поняла, шлюха. — спросил Келвин, смакуя последнее слово.
Он точь в точь описал положение, в которое его ставила мать, когда собиралась наказать. Обычно за этим следовало несколько жестких ударов по промежности ремнем, от которых Келвин выл и корчился от нестерпимой жгучей боли, когда пряжка ремня попадала по яичкам.
— Я все поняла сэр, но... Я не могу делать так в любое время... у меня есть занятия, и обязанности во время рабочего дня. Вы же должны понимать меня, как взрослый взрослого сэр!
Келвин на несколько минут впал в ступор, не понимая, как поступить, ответ учительницы не совпадал со сценарным поведением главной героини фильма, но даже своим недоразвитым умом парень понимал что учительница права.
— Я подумаю об этом... — со значением буркнул он, наконец. Сейчас я освобожу тебя, но ты должна оставаться в том же положении, как сейчас, пока я не выйду из раздевалки. После этого можешь одеться и уйти.
Саммер снова дернулась всем телом будто получила очередной удар ремня, до нее только теперь со всей ясностью дошло, что уже два человека в школе имеют над ней власть, и если Тодд был по крайней мере нормален, то что придет на ум местному дурачку было страшно представить. Впрочем, она так устала за сегодняшний день, что у нее не осталось сил по настоящему боятся или переживать по поводу новой опасности. Последние три оргазма ввергли в ее состояние некого сладкого отупения, от которого она ни как не могла очнуться.
Дождавшись щелчка двери, она опустила руки, резким движением вытащив запястья из петель, и сорвала с глаз повязку. В раздевалке по-прежнему царил полумрак. Работало дежурное освещение. Чувствуя иррациональный страх Саммер несколько минут стояла на месте, озираясь по сторонам, ожидая, что из-за шкафчиков вынырнет очередной претендент на роль ее хозяина.
... Я точно схожу с ума! — подумала она, нервно рассмеявшись и морщась потерла ягодицы, которые все еще слегка жгло после удара ремнем.
Процокав каблучками к шкафчику с номером 447 она достала из него свою одежду. Надела юбку и блузку. Потянулась всем телом и вспомнив о приказе мастера Т торопливо расстегнула
Рабыня ХХI века. 
webmaster@3iks.ru