собиралась сделать Тому предложение, чтобы он вернулся.
Я чувствовала надвигающееся разрешение наших трудностей в браке, и была вне себя от радости. Странно иронично, как можно вспоминать о жизненных мелочах, перед тем как случается беда.
Я работала над планом своего урока в рабочем кабинете дома, когда зазвонил стационарный телефон. Было 8:30 вечера, и я устроилась со стаканом Мерло в закрытом халате поверх трусиков. Первое, что я услышала, был раздражающий голос Лэнса. Лэнс был не тем, с кем бы я хотела иметь дело в этот час, поэтому я спросила:
— Лэнс, почему ты звонишь мне в этот час?!
Он ответил:
— Извини, что позвонил тебе так поздно, Джанет, но мне на самом деле нужна помощь. Мне требуется заполнить документы, для того чтобы моих дети прошли тесты по государственной оценке, а у меня нет ни малейшего представления, с чего начать. Можно я приду на полчасика, и ты покажешь мне, как начать.
Я сказала с некоторым раздражением:
— Государственные оценки не требуются до ноября, Лэнс. Что за чрезвычайная ситуация?
Он сказал с паникой в голосе:
— Мне надо подать документы завтра к полудню. У шестиклассников другое расписание, потому что мы передаем их в другую школу.
Он был прав. Я про это забыла.
Я сказала:
— А почему сейчас, почему ты ждал до последней минуты? — это был глупый вопрос. В конце концов, это был Лэнс.
Он сказал:
— Я просто не подумал об этом, пока не увидел вас всех сегодня. Я знаю, что уже поздно, но ты должна мне помочь. — В том, что он говорил, мне послышался, подтекст: «этого требует Совет по образованию».
Я поняла, что попала в ловушку, поэтому сказала с гневом, проникающим в мой голос:
— Я иду спать не позднее 10: 30, так что тебе лучше перенести свою задницу сюда, — после чего отключилась.
Он прибыл через пятнадцать минут. Я едва успела надеть теплый костюм. Он был одет в тот же наряд, что был на нем три часа назад, и нес одну из тех небольших белых коробочек, в которые обычно кладется выпечка. Он выглядел сокрушенным.
Я сказала:
— Давай, входи, Лэнс, и покончим с этим.
Мы сели за кухонный стол. Я предложила ему что-нибудь выпить. Он попросил пива, а я приготовила себе травяной чай. Я люблю выпить чашку ромашкового чая для сна.
Он сказал:
— Я безусловно ценю тебя, Джанет. Ты — настоящий эксперт в нашей школе, и я остро нуждаюсь в твоей помощи. Я не отниму у тебя слишком много времени. Если ты мне просто покажешь, с чего начать, то дальше уж я сам, и в качестве задабривания я принес каннеллони.
Он открыл коробку, и там были две большие толстые каннеллони. Они выглядели так вкусно, что я решила, что помощь Лэнсу — это не так уж и плохо.
Я взяла пару тарелок, а он вынул одну из коробки и переложил на мою. Затем он сделал то же самое для себя. Я потягивала чай и жевала каннеллони, помогая ему заполнить документы.
Я ДОЛЖНА признать, что если бы не занималась этим двадцать лет, вся бюрократия была бы запутанной.
Он заполнил первую часть формы, в то время как я руководила им. Я сидела напротив него за обеденным столом и смотрела, как он пишет.
Это заняло около пятнадцати минут. А потом внезапно я почувствовала себя по настоящему больной и одурманенной. Это навалилось на меня так сильно, что я подумала, что меня тут же вырвет. Я сказала:
— Думаю, тебе лучше уйти прямо сейчас, Лэнс. Я чувствую себя не совсем хорошо.
Я начала вставать, чтобы проводить его к двери, и мои ноги подломились.
Ад Саммер 
webmaster@3iks.ru