— Я — твоя Тряпичная Кукла и ты можешь делать со мной все, что захочешь.
— Ммм. Хммм. Начало многообещающее. Мне нравится! Ну здравствуй, Тряпичная кукла. Можешь присесть и даже закурить если хочешь. Пока тебе не нужно спрашивать на это разрешения.
Она осталась стоять, а он с интересом рассматривал очередную кандидатку на роль нижней. Совершенно ничем не примечательная внешне, заурядная, «серая мышка» лет тридцать с небольшим, а то и поменьше — кто знает, как потрепала ее жизнь. Обычно он не связывался с такими «ниочемками», но эта смогла зацепить чем-то иным, пульсирующим у нее внутри.
— Что ж обозначим правила, твои табу, определим стоп-слово и можем начать пробный урок.
— У меня нет табу, я готова ко всему. Что до стоп-слова, можно его обозначить, но я никогда не пользуюсь им. Я готова на все, господин.
Он поморщился, разгоняя перед собой облако табачного дыма толстыми пальцами.
— Давай без этого пафоса: господин, раб. Вот как ты там сказала? Тряпичная кукла. Вот это мне очень понравилось. А меня можешь называть — Мистер. На этом и остановимся. Я спрошу еще раз про табу, подумай хорошенько, я еще не встречал человека, для которого бы не было внутренних запретов. У каждого есть своя грань, на которой он балансирует.
— Значит я — такой человек. У меня нет грани. Я готова воплотить любой простор фантазий.
Он задумался пристально глядя на нее из-под колючих бровей, но она выдержала взгляд, хотя и не проявила в нем дерзости.
— И жесткий бандаж? И боль?
— Да!
— Воск? Если держать свечу слишком близко к телу, можно получить ожоги.
— Я выдержу.
Он заерзал от такой бесхитростной прямоты ее ответов. Сама беседа начала его распалять, и он откинулся в кресле, облокачиваясь на спинку и широко расставив ноги, толстые ляжки с трудом помещались в тесных брюках и восставший член неудобно упирался в натянутую ткань.
— А увечья? — негромко спросило он, облизывая пересохшие губы, — не пугают?
— Я допускаю это. Я готова.
Ему вдруг нестерпимо захотелось выпить, но он не любил прерываться в ходе интервью кандидатов. Поэтому уговорил себя потерпеть еще немного, обещая самому себе в скором времени достойную награду.
— Знаешь, я как то видел, как иглами от шприца насквозь прокалывают соски и саму плоть на груди. А еще видел, как прокалывают и скрепляют английскими булавками нижние половые губы, закрывая вход в вагину.
Он ждал ее реакции. И поймал себя на мысли, что ненавязчиво трет шрам, пересекающий правую бровь — признак крайнего волнения. Мужчина взял себя в руки.
— Я готова и к этому. И ко всему другому. Чего ты захочешь, Мистер. Я твоя Тряпичная кукла. Можешь делать все! Абсолютно все.
«Черт!» — подумал он про себя, вцепившись в подлокотники, чтобы скрыть, как от возбуждения подрагивают руки. Ему нравилось вызывать трепет, страх, именно поэтому он попробовал себя в Теме. Но эта Кукла, она НЕ БОЯЛАСЬ. И ее вседоступность, всесогласие, вседозволенносить в отношении нее приторно возбуждали и пугали одновременно.
— А если мне взбредет в голову отрезать тебе палец? — он уже не владел собой и голос вдруг стал сиплым.
— Тебе лишь нужно будет решить какой! Я сама все приготовлю, чтоб не было заражения и потери крови. Чтоб доставить тебе удовольствие Тряпичная кукла готова на все.
Он еле удержался, чтоб не кончить в штаны. Такого с ним с юности не было, чтоб оргазм приблизился без рук и прикосновений, от одних мыслей. Мужчина встал и вопреки своим правилам отошел к шкафчику со спиртным. Выпив порцию виски, налил еще и вернулся в кресло.
Королевство Лестиндор: Пролог 
webmaster@3iks.ru