ее обычно любят. Наверное, потому, что видят партнершу.
Двенадцать пар глаз наблюдали за их соитием.
И Фрол видел, как Наташа что-то зарисовывала в тетради, а Марина, судя по движениям и дыханию, ласкала себя под партой.
Они сменили позу. Мария Александровна легла на бок так, что место сочленения стало лучше видно.
— Девочки, подойдите поближе, если кому не видно.
Фрол взял Марию Александровну за бедра, и вошел в нее так глубоко, как только мог. Он вдруг понял, что Марию Александровну заводит, то, что ее трахают на глазах у учениц. Да и его самого это возбуждало – член стоял крепко.
Девочки действительно оставляли свои места и подходили ближе. Фрол смотрел на них с интересом. Здесь были его любовницы: Аня, которую он лишил девственности, Марина и Аленка, сделавшие ему как-то минет.
Подойдя поближе, Марина ласкала себя, уже никого не стесняясь.
Предчувствуя близкий оргазм, Фрол извлек свой член из Марии Александровны, и тут же к нему протянулась рука Аннушки. Ее примеру последовали Марина и Алена. Они гладили мужской орган, покрытый выделениями своей учительницы. И Фрол не выдержав, кончив. Тугие струи спермы упали на животик Марии Александровны. Семени было много, словно Фрол долго ее копил.
Наташа задумчиво провела пальчиком по коже преподавательницы, от пупка к лобку, коснулась ее половых губ, затем задумчиво погрузила пальчик в свой рот.
А когда урок полового воспитания был закончен, она шепнула не ухо Фролу:
— А я теперь знаю, какая твоя сперма на вкус. Пока дочь была в школе, Инна Владимировна читала книгу. Она действительно любила историю. Что-то было в этом воображать себя в греческом полисе, с его законами. Кем бы она была там? Жрицей, которая обнажится в храме? Кем бы стала в Древнем Риме? Знаменитой куртизанкой? Женой патриция, участницей оргий, женщиной, отдающейся десяткам любовников.
А если бы она оказалась в доисторическом мире, с неандертальцами и кроманьонцами?
Где граница зоофилии? Некоторые ее подруги отрицали межрасовый секс, считая негров неравными себе, почти животными. Инна Владимировна раз попробовала негра, и секс принес ей скорей неудобства – слишком крупным был член, его неудобно было сосать, принимать вагинально, а уж думать об анальном сексе и вовсе не приходилось. К тому же негр необычно пах. Но это дело привычки, и Инна Владимировна предполагала повторить как-то этот опыт.
Кроманьонцы почти не отличались от человека, да и неандерталец, вероятно бы, вписался в современное общество.
А вот если бы она попала в более древний мир, к австралопитекам или питекантропам… Оценили бы они ее идеальную кожу, налитую грудь, ее высокий рост, фигуру. Она бы стала их богиней, ей бы воздавали почести, ублажали ее.
Питекантропы были меньше людей, и в свой шатер она бы звала сразу полдюжины самцов, что они брали ее по-звериному, часто, сменяя друг друга. Она бы лежала на шкурах, а они вколачивали бы в нее свои члены, наверное, тонкие и не слишком длинные, похожие на органы подростков. Они бы кончали в нее....
И, открыв тумбочку, Инна Владимировна и достала вибратор из своей коллекции – длинный и тонкий. Сдвинув трусики в сторону, она ввела вибратор в себя до предела. Лоно было возбужденным и мокрым - дополнительной смазки не требовалось.
На пульте управления она выставила максимальную скорость и чувствовала, будто сейчас в ней извивается упругая змея.
Скоро ее тело сотряс оргазм, и кончив. Она еще долго лежала на кровати.
Повернув голову, она увидала, что у порога сидит Рей – огромный сенбернар, любимец дочери. На свою хозяйку он смотрела с грустью и, как ей тогда показалось – с пониманием.
—
Фролу опять снилась Наташа. Они были близки, и он брал ее в их
Тихая охота 
webmaster@3iks.ru