по крепнущему с каждой секундой стволу, поигралась пальчиками с мошонкой, но лизать её не стала, уж больно волосатой и неухоженной она показалась девушке.
Возвращаясь короткими быстрыми касаниями языка к залупке, Люба вновь глянула на нависшего над собой, как гора, партнера. Глаза Васи на растерянном простоватом лице казались огромными, словно у древнего зверя Чебурашки. «То ли еще будет», – усмехнулась про себя гостья и накрыла головку члена губами, пропустила в ротик и начала работать язычком уже внутри.
Вася внятно и натужено застонал от невероятных, впервые в двадцать-то лет испытываемых ощущений, мощно ударил обоими кулаками, опираясь ими в стену над головой Любки. И смотрел! Во все глаза жадно, взахлеб наблюдал, как его ствол то погружается в губастенький красивый ротик девушки, то выходит почти совсем, подхватываемый небольшой узкой ладошкой, то оттопыривает нежную девичью щечку.
А Люба увлеклась, надрачивая ствол, перебирая пальцами крупные яйца парня, обсасывая залупу. На мгновение она выпустила член изо рта, состроила губки буквой «О» и предложила Васе:
– Потрахай меня в рот! Мне это страсть, как нравится...
И тут же прихватила партнера за ягодицы, подсказывая, регулируя темп проникновения залупы в ротик. К сожалению, в такой позиции контролировать глубину вхождения было сложно, но парень, кажется, не был любителем пощупать головкой женское горло. Вася, как умел, двигал бедрами, уже не просто отдавшись на волю любкиного рта, а самостоятельно – мужик я или нет! – трахая гостью орально.
А девушке происходящее на обшарпанной чужой кухне нравилось до жути душевной. Она приучилась к минету задолго до лишения девственности, тренируясь сперва на соседском мальчишке, потом на двоюродных братьях и одноклассниках. Но лучшим учителем оказался случайно встретившийся возле дома бывший сосед, недавно вернувшийся из Москвы, с заработков, совсем старый, по мерками подростка Любки, мужчина за сорок. Он не просто освобождал от накопившейся спермы яйца, а подсказывал, как сделать приятнее для него, как лучше, возбудительнее и чувственнее ласкать не только пенис, но и мошонку, и даже задний проход, подсказывал, как убирать в процессе зубки, показывал на себе особо чувствительные к ласкам точки мужского тела. Вкусив неведомой до сих пор сладости, девчонка бегала за ним почти полгода, успевая за пяток-другой минут принять в ротик очередную дозу спущенки. А потом мужчина опять уехал и пропал надолго, а Любка вернулась к сверстникам, поражая их «столичной» техникой.
Подход Васи к финишу минетчица ощутила сразу, уж больно явно дернулись, потягиваясь к стволу, крупные тяжелые яйца. Девушка, уперевшись ладонью в мужское бедро, притормозила движения партнера, отстранилась, вытаскивая изо рта на секунду член и, лукаво взглянув на тяжело дышащего парня, похотливо спросила:
– Спустишь мне в ротик? Мне так нравится спермочка...
Василий сумел лишь кивнуть в ответ, приноравливаясь, как будет двигаться еще быстрее между пухленьких губок, но тут Люба, по опыту знающая, чем кончаются такие движения, взяла инициативу в свои руки. Поставив ладошкой на стволе предел погружения, она принялась быстро-быстро надеваться ртом на залупу, одновременно надрачивая член и совсем легонько поглаживая свободной рукой мошонку.
Продержался парень недолго. Любка и так все это время удивлялась его выдержке при первом-то в жизни минете, но тут он окончательно сдался, подергивая судорожно бедрами и выплевывая из залупы в ротик партнерши одну за другой тугие длинные и удивительно густые струи.
От моментально обозначившейся во рту полынной горечи Любка едва не скорчила брезгливую гримаску: «Пьют они здесь каждый день, что ли? Или водка вчерашняя таким дерьмом оказалась?» Но девушка сумела сдержаться, демонстративно и смачно сглатывая попавшее ей в рот семя. Потом, когда Вася иссяк окончательно и выдернул обмякший член из приятного
Как я вернул домой папу 
webmaster@3iks.ru