мне закончить. Ты мог подумать, что я пошла на терапию, чтобы поговорить о себе, чтобы понять, как я могла сделать такую ужасную вещь, но это было не так. Бобби, я пошла к доктору Эриксону, чтобы поговорить о тебе.
— Что?
— Я знала, что хочу, чтобы ты вернулся. Как бы сильно я ни обидела тебя и не разрушила наш брак, я хотела найти способ собрать все это снова воедино. Поэтому я провела с доктором Эриксоном месяцы, рассказывая все о тебе: твоем прошлом, твоей семье, твоей карьере и обо всем, что касалось наших отношений. Я хотела, чтобы он понимал тебя настолько хорошо, насколько можно, чтобы смог посоветовать мне, что делать, чтобы вернуть тебя.
Его лицо напряглось, он сказал:
— То есть, ты... ты рассказала этому доктору обо мне все, все аспекты моей жизни, прошлые и настоящие... все мои личные истории, мои страхи... все, чтобы ты могла манипулировать мной, чтобы я вернулся к тебе, после того как полностью отрезала мне яйца?
Его голос повысился, когда он продолжил:
— Все правильно, Ари, или я что-то упускаю?
В отчаянии я воскликнула:
— Не манипулировать, нет! Вовсе нет. Я хотела лучше понять тебя, чтобы можно было каким-то образом связаться с тобой — извиниться за ужасный поступок, что я совершила, и сообщить тебе, насколько ты мне все еще небезразличен.
Он выглядел спокойнее — немного. Он чуть подумал, а затем сказал:
— Разве тебе не приходило в голову, что, возможно, именно ТЫ была тем человеком, что нуждался в терапии?
Несмотря на напряжение, я громко рассмеялась:
— Должна сказать, что доктор Эриксон неоднократно указывал мне на это. Фактически, после того как он услышал, что я сделала, его слова были: «И вы хотите, чтобы я помог вам вернуть его? Я, вероятно, должен позвонить ему и предложить свои услуги, чтобы помочь ему избавиться от вас!»
Бобби засмеялся, затем сказал:
— Ну, я бы не нанял его, но...
Я взяла его за руку.
— Бобби, я была потеряна, в отчаянии. Мой чудесный брак... который с моей стороны был построен на отвратительной лжи, я признаю, только что распался, и я была вне себя. Я знала, что люблю тебя, и что несмотря ни на что могла бы сделать тебя счастливым. Ты меня знаешь — практичную, решающую проблемы Ари! Так что, я подумала, что если пойму тебя лучше, то буду знать, что делать.
Мы еще немного посидели. Он потягивал пиво, обдумывая. Я просто смотрела на него, нервно скрестив руки на коленях.
— Я должен сказать, Ари, это действительно похоже на тебя. Есть проблема — мягко говоря! — между тобой и твоим мужем, поэтому вместо того чтобы смотреть в зеркало и размышлять о том, что сделала ТЫ, ты решила проанализируйте МЕНЯ.
Я повесила голову.
— Виновна по всем пунктам. Но, конечно, через некоторое время моя работа с Джоном стала больше касаться меня. Мы говорили о том, что я сделала, поверь мне... и как я могла это сделать, и почему это было так ужасно, и имело ли смысл даже думать о том, чтобы вернуть тебя после того, что я сделала.
— Джон? — спросил он, внимательно наблюдая за мной. Я сделал глубокий вдох.
— Некоторое время это был «доктор Эриксон», но я виделась с ним пять дней в неделю в течение нескольких месяцев, и было глупо не называть друг друга по имени... Фактически, после того как ты женился на Лоре, и мне пришлось перестать надеяться, что я смогу снова встречаться с тобой, он пригласил меня на свидание, и у нас их было несколько.
Гомофоб. Ч.2 
webmaster@3iks.ru