насыпать овса для лошади. Я-то, дурак, хотел договориться с Зиной по поводу списания, а она мой интерес восприняла со своей колокольни. Она решила, что заинтересовала меня как женщина. Не та, что в анекдоте, которую просят, как представительницу слабого пола, вытащить мяч из женского туалета, куда тот закатился. Когда дело дошло до танцев, Зина резко отсекла от меня других представительниц женского пола, желающих покружить со мной тур вальса. А потом, когда накал пьянки возрос и всем всё стало до того фонаря, который к этому времени зажёгся на столбе, Зина потащила меня за собой, как трактор тянет на буксире легковушку. Я едва успевал перебирать ногами, следуя в кильватере этого крейсера, а может и линкора.
У завхоза кабинет не сравнить с каморками сраных тренеров и прочих работников от спорта. Там и диванчик приличный, и чайничек липездрический, и чашечки фарфоровые, и ложечки серебряные. Ну так кто что охраняет, тот то и имеет. А Зину руководство спорткомитета поставило хранить имущество спорт общества. То есть никому ни фига. Позицию завхозов, всех завхозов, озвучила Долина Лариса в своей песне: Не дам, угу, ни другу, ни врагу. Вообще-то меня пригласили под предлогом угостить чаем. Ну какой там чай, когда градус в голове напрочь отсекает здравый смысл. Разве по трезвой лавочке рискнул бы когда-нибудь соединить своё тощее тело с телом Зиночки в любовном экстазе, разве рискнул бы слиться с ней в порыве страсти? А тут Зина усадила меня на диван, сама чайник поставила. Благо изделие братьев-китайцев имело функцию отключения при закипании, иначе была бы баня с возгоранием по выкипании воды. Почему? Потому что. Зина чайник поставила и ко мне на диван, и губы тянет целоваться. Ну так самому захотелось женщину, а её габариты в таком случае дело не то, что второе, десятое. Целуемся, мои руки по титькам шарят, тискают мнут, а замутнённый мозг изумляется: Неужели это всё моё?
Зина не дождалась, когда же я оторвусь от титек. А как оторваться от такого богатства? И потому сама расстегнула мне комбез, стянула с плеч до самых до колен. И проверила, не блефую ли я, точно ли она мне нравится. У мужиков индикатор интереса к женщине никогда не врёт. Встал - нравится. Не нравится - домкратом не поднимешь.
Она с мня комбез стянула, я возмутился
— Тогда я тебя тоже раздену.
Зина, оторвавшись от ощупывания чего-то там, что нашла у меня в штанах, прошептала, как ей показалось, возбуждающим мужчин голосом
— Снимай. Всё снимай. Делай со мной что хочешь.
Я майку с неё стянул, титьки вывалились. Ого, какое богачество! Зина встала, чтобы можно было стянуть с неё брюки с трусами. Приличные такие труселя. Танк не прикроешь, нно на легковую в качестве чехла должно хватить. Примерять надо.
Сидя на диване, целовал стоящую передо мной Зиночку. Целовал титьки - куда без них, целовал живот, мял задницу. Попой не назовёшь, габариты не те. Зина ноги расставила, я туда руку сунул и хвать сразу за что-то мягкое и мокрое. Сдавил, аж сок брызнул. Зина стонет, голову мою к себе прижимает. Оттолкнула
Прежде чем сунуть чего-то куда-то, я это куда-то погладил, помял, потискал ягодицы, то растягивая их в стороны так, что анус начинал открываться, не говоря о чём-то прочем. То сжимал так, что эти полушария сливались в полукруг сплошной. Даже меридиану не видно. А потом вставил. Сказать, что обломился в своих ожиданиях, значит не сказать ничего. Та вещь у Зины, про которую я думал, что
"Любовь за запреткой" ч -2 
webmaster@3iks.ru