всего пару раз, и никаких особых эмоций не испытал, узнав о её смерти. Мы спустились с перрона, и подошли к мотоциклу с коляской, древнему дедушкиному "Уралу".
— Ты, на нём ездишь? – удивилась мама.
— Чего, нет? То мать запрещала, боялась, что убьёмся. Теперь, запрещать некому. Большую часть дороги, у нас починили. Правда, большегрузы начали с карьера ездить... Дорогу, суки, сокращают... Садись, не бойся! Я, сто раз так делала! – тётя Яна рассмеялась злодейским смехом и протянула нам шлемы.
— Он же, поломанный был, - продолжала сопротивляться мама.
— Толик починил. Мужик, на что в доме? Если мне не доверяешь, могу его за руль пустить.
— Хоть бы предупредила... Я бы джинсы надела. Как я в юбке, на него сяду?
— Ноги, пошире раздвинь! – рассмеялась тётя. - Сзади всех сидишь! Если кто захочет обернуться, бей по шлему. Разрешаю.
Тяжело вздохнув, мама влезла на мотоцикл. Толик положил наши сумки в багажник коляски и сел ко мне. Деда, я живым не застал, поэтому ехал на подобном агрегате впервые. Тётя дёрнула ногой, покрутила рукой и мотоцикл жутко затарахтел, под самым ухом. Пожалуй, на автобусе было бы лучше... Потом, она закинула ногу в седло, и я успел заметить белую полоску трусов. В сантиметрах от моего лица оказалось её смуглое бедро, и поездка начала нравиться. Мы проехали по укатанной грунтовке и выехали на дорогу. Когда-то, поездка на тряском автобусе занимала около часа... Я скосил глаза налево. Ветром раздувало зажатый под сидушкой подол, полностью открывая крепкое бедро тёти. Делая вид, что усаживаюсь поудобней, немного сдвинулся вперёд, скосив глаза... Нет, ничего больше увидеть мне не удалось. Мимо нас, с рёвом промчался многоколёсный грузовик, едва не сбив потоком воздуха на обочину. Мама заорала, тётя заматерилась и немного сбросила скорость.
— Мост впереди! - крикнул мне в ухо Толик. – Двадцать тонн допустимых, сорок лет назад! По нему, тридцать пять-сорок возят! Мамка всегда их пропускает! Боится, мост рухнет.
Дальше, мы доехали без приключений. Свернули на дорогу, ведущую к деревне, проехали саму деревню, заметно обветшавшую за прошедшие годы... И раньше были заброшенные дома, но сейчас, треть выглядели нежилыми. Да и остальные, были не особо ухоженными. Не думал, что за несколько лет, так всё изменится. Мы въехали в распахнутые ворота. Есть плюсы проживания, в таких глухих деревнях...
Мама попыталась накричать на сестру, но та остановила её, отмахнувшись.
— Толик, вещи отнеси в комнату. Сейчас, перекусим. Я дела переделала, могу вас на речку отвести. Хоть сама, без толку поваляюсь. Вечером баня, и здоровый сон. По родне, через пару дней поедем. Как вам, культурная программа?
— Насыщенная, - недовольно буркнула мама.
Прихожая в деревенских избах, называлась сенями, это даже я знал. Часть, оказалась отгорожена, и тётя Яна с гордостью отворила скрипучую дверь.
— Толик, что придумал! - с гордостью заявила она, указывая на самый обычный унитаз. – Чтобы мамка зимой, жопу не отморозила!
Слова "мамка" и "жопа", в одном предложении, удивили меня гораздо сильнее, чем унитаз в сенях. Мы зашли в дом, который я неплохо помнил, хотя и тут, многое изменилось. Четыре небольшие комнаты, располагались вокруг огромной печки. Направо - зимняя кухня и комната бабушки. Налево - гостиная, где ночевали мы. За ней, комната тёти Яны. Толик, спал на кухне, на диванчике. Тётя, провела нас в свою бывшую комнату. Именно там стояла кровать, которая раньше находилась в гостиной.
— Ты что, с ума сошла? – возмутилась мама. – Предлагаешь мне с сыном, в одной постели спать?
— Комната бабушки, ещё не проветрилась. Я вам свои царские покои, от сердца
В моём сердце 
webmaster@3iks.ru