— Смена состава? – усмехнулась тётя, выходящая из душевой.
— Мама, я хочу тебя помыть, но если будет очень приятно, скажешь...
— Не переживай, я помню, - она прогнула спину, подставляя тело под тёплые струи.
Варенье легко смывалось, поэтому я намылил свои ладони. Гладить шелковистую мамину кожу, оказалось на удивление приятно.
— Сынок, я ещё далеко, но боюсь приблизиться... - прошептала она. – Давай, теперь я тебя.
Её узкие ладони без смущения скользили по моему телу. Сжимали соски, гоняли по члену кожицу, перебирали яйца... Я наклонился, и сообразительная мама начала старательно вымывать между ягодицами. Едва сдерживая стон, прогнул спину, и мама понимающе улыбнулась.
— Боялась лезть в тебя язычком. Думала, возмутишься, обидишься... Тебе, тоже такое приятно? – её пальчики скользили по сжатому колечку, периодически вдавливаясь в центр, но не проникая.
Неужели, там за пару дней так всё уменьшится успело? Или мама, так деликатна?
— Кажется, приятно, - простонал я, не в силах признаться... И тут же, добавил. – Приятно... Очень...
— Не знаю. Наверное, это всё же, неправильно, - вздохнула мама, прекращая ласки.
— Здесь такое место заколдованное, - я поцеловал её в губы. – Здесь, всё правильно. Пошли, Яне поможем. Иначе, опять устроим оргию.
Оправдывая сестру, Яна оправдала и наши с Толиком развлечения. Если нам обоим было приятно, зачем от такого отказываться? Потом, всегда будет поздно... Я представлял, ка мы с братом снова... Но, почему-то такие мысли не вызывали прежнего... восторга? Прежней... остроты?
Мы проработали почти до ужина, когда раздалось долгожданное тарахтение. Пыльный и потный Толик, вылез из седла.
— В больницу класть не стали. Лапниковы, себе забрали. Доктор ей уколы сделал, чтобы спала. Говорит, ещё пару дней, может и протянет. Хоть умрёт, не мучаясь. Я, в душ! Можете пока пожрать сделать! Полдня, на двух пирожках!
Яна решила накрывать на стол, на всех. Мы её поддержали. Несмотря на обильный обед, я уже чувствовал голод. Мама, сама разделась и села за стол голой. Когда брат нам присоединился, с недоумением посмотрел на мамин наряд, молча сел за еду. Было заметно, что его мучают вопросы, но обет молчания соблюдался свято.
— Аня, я не знаю, что тут произошло, - заговорил он, едва мы отодвинули тарелки. – Мне такое нравится. Поначалу, немного отвлекает. Потом, начинаешь смотреть с некоторым эстетическим наслаждением. Всё же, обнажённая женщина не только эротична, но и попросту красива.
— До определённого возраста, - с нейтральным лицом ответила мама. – Я голая, не поэтому. Я сейчас, вроде рабыни для секса, у своей сестры. Доказываю ей, свою любовь.
— Так, по очереди! – брат откинулся на стуле, с видом рассказчика, которому некуда спешить. – О возрасте. Буду прям, откровенен и даже груб. Аня, могу предположить, что лет двадцать назад ваше тело было более упругим, грудки задорно торчали, а попкой колола орехи. Наверняка, вам бы хотелось сохранить такое тело...
— Ещё бы! – выдохнула мама, закатив глаза.
— Напрасно! Тогда вы были закомплексованной девушкой, неумелой в сексе, в голове вашей бродили неисполнимые надежды - вы не такая как все... уж вы-то, всего добьётесь...
— Думаю, не я одна такая... была... Легко догадаться.
— Легко, потому что примерно такой вы и приехали недавно. Почему так легко изменились? Потому что, за прошедшие годы ваши надежды обветшали, осыпались, а вы даже не затруднились их изменить. Что вызывает у меня искренне восхищение, вы отбросили всё это, не став цепляться за прошлое. Вы поняли, что счастья в будущем, не бывает. Оно, в принципе, там невозможно. Можно быть счастливым, только здесь и сейчас. Завтра, через час,
Сказ о Федоте, или История одного соблазнения 
webmaster@3iks.ru