внесли?

— Вечером. После ужина. Какая разница? Это нужно сделать.

Господи, - подумал я. Она вернется и будет работать еще четыре или пять часов, пока я буду в магазине, работая над сокращением папиного долга и ведя бухгалтерию.

— Просто я раньше не замечал, - сказал я, - что ты это делаешь.

Она закатила глаза, затем нетерпеливо посмотрела на меня.

— Хорошо. Хорошо. Теперь ты знаешь. Мы можем вернуться к работе?

И тут я понял, что она не так уж и разозлилась на весь мир. Элли ошиблась. Мариса часто злилась. Определенно. Но это был гнев, рожденный от страданий дураков. Она была сосредоточена, и она становилась нетерпеливой, когда ее сосредоточенность нарушалась.

Я улыбнулся этому осознанию и решил проверить свою гипотезу.

— Так ты с кем-нибудь встречаешься?

— Не твое дело, - ответила она, не поднимая глаз от ноутбука, пока набирала какие-то изменения.

— А замужем когда-нибудь была?

— Не отвечаю, - сказала она, обращаясь к рукописи и указывая на отрывок, который мы только что просмотрели. — Ты уверен в этом?

— Да, - сказал я. — А как насчет детей? У тебя есть дети?

Вот она, соломинка, сломавшая спину верблюда.

— Какого черта, - сказала она. — Я имею в виду, какая разница, Тайлер. Моя личная жизнь тебя не касается. Тебя волнует эта книга, ясно? И чем скорее ты перестанешь беспокоиться о моей общественной жизни и начнешь беспокоиться о том, как превратить этот кусок дерьма в читаемую историю, тем лучше будет нам обоим.

— Ты сказала, что она уже очень хороша, - отстреливался я, наслаждаясь начатым спором.

— Для не отполированного куска дерьма, - сказала она, вставая. — Но над ним нужно поработать. И у нас не так много времени, чтобы сделать это.

— Тогда куда ты идешь? - сказал я, вставая рядом с ней.

— Выйду на улицу покурить, - сказала она, направляясь к кухонной двери. — Одна.

Я улыбнулся, наблюдая за тем, как она открыла свою Zippo и закурила, яростно пыхтя, чтобы избавиться от напряжения, которое я создал.

Когда она докурила, отец въехал на подъездную дорожку.

Я видел, как он вышел из машины и посмотрел на незнакомку, курящую на заднем крыльце. Выражение ужаса на его лице, было бесценным. Я рассказал ему о редакторе, но не описал ее. А большую часть предыдущих двух недель, он, по пятнадцать часов в день, находился в реабилитационной клинике, так что он никогда ее не видел.

Выражение его лица, когда он шел к ней, а затем мимо нее с невнятным приветствием, встреченным отрывистым кивком головы Марисы, заставило меня захихикать, когда он открыл дверь и вошел в кухню.

— Это...? - пробормотал он.

— Да, - засиял я. — Что ты о ней думаешь?

Он повернул голову и посмотрел, затем снова повернулся ко мне.

— Ты шутишь, да? Она поможет тебе разобраться с этой книгой?

— Она самая.

— Она хороша?

Выражение его лица говорило мне, что он не поверит никаким утверждениям о ее компетентности, но в то утро, я чувствовал себя особенно развязно.

— Вообще-то, папа, она абсолютный гений.

— Она из Чикаго, не так ли?

Это казалось очевидным. Девушки-готы, были неслыханной редкостью в Грант-Сити, даже среди студентов нашего местного гуманитарно-научного колледжа.

Я только улыбнулся и кивнул.

— Господи, - сказал он, покачав головой, проходя мимо меня и направляясь к лестнице, чтобы переодеться в рабочую одежду. Я слышал его бормотание, пока он поднимался по лестнице.

Мариса вернулась с перекура через несколько минут, и мы вернулись к делу без лишних вопросов.

Когда отец уходил в магазин, он выходил через парадную дверь, избегая нас.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Шел одиннадцатый день, и мы с Марисой были на двадцать

Эротические и порно XXX рассказы на 3iks

Прочтений: 22512

Учительница-лесбиянка

Наталья Пантюшкевич, или новогодний подарок

Катя. Рядом с мужем.

Начало или 8 марта

Все дозволено (Бонус)