этот дядечка, с проницательными глазами, её отец, и заказывал он ему дом, в котором ему, Денису, предстояло счастливо жить со своей семьёй. Он и не мог предположить, что, путешествуя на яхте, по Адриатике, с этой хищницей, он уже без девяти месяцев, отец, а она его жена и будущая мать его ребёнка, с которой и будет у него обыкновенное счастье.
Окна спальни Анны выходили на сохранившийся яблоневый сад. Кроны деревьев не давали солнцу разогревать дом через огромные, во всю стену сдвижные витражные системы. Да и большой бетонный козырёк прятал пространство спальни от прямых солнечных лучей. Спальня Анны, где она располагалась, была создана таким образом, что лёжа на кровати, ощущалось физическое нахождение внутри старого яблоневого сада, который был посажен ещё прадедами и рос от дома ниже по склону. Деревья создавали такую потрясающую ауру, что находясь в нижнем саду создавалось ощущение, что деревья росли под куполом огромного дома, а свет лился сверху через рассеивающее стекло, приглушая тона, делая его камеральным, как будто посетитель сада находился на сцене театра. Сказочно пахло яблоками, фантастическим, естественным, неназойливым ароматом, который Анна не могла забыть с детства, из бабкиного дома, по матери, в подмосковной деревушке. При сдвинутых окнах пространство сада переходило в жилое пространство, где вечером можно было сидеть перед подвесным камином, смотреть телевизор, вытянув ноги растянуться в удобном, анатомической формы кресле, с планшетом или с книгой. В ненастье витраж сдвигался и, как на огромном панно, через стекло можно было уютно устроившись наблюдать, как порывы ветра гнут толстые яблоневые ветки, в грозу моргает молния, осенью идёт моросящий дождь, или заливает склон набежавший летний ливень. Анна любила именно это место в доме, хотя вилла была обширна и основные постройки находились чуть выше, создавая с виду нелогичный порядок из огромных бетонных кубов и прямоугольников, напоминающих сигаретные box's, вписанных в ландшафт. Внутри дом был чрезвычайно удобен, разумен по устройству, несмотря на очень приличные площади помещений без большого количества дверей с лестницами, переходами, просторными холлами, приватными зонами и спальнями. Условием проекта было сохранение старого яблоневого сада и произрастающих на участке крупных деревьев, развитие постройки не вверх, а по площади участка, с органичным встраиванием построек в природу. Паркинг строился в расчёте на иногда собирающуюся многочисленную тусовку, и располагался под домом, а наверху была небольшая площадка под три машины для домашних. Прислуга и гувернантка их с Денисом дочери Юлии, жили в отдельном комфортном коттедже на территории имения, как его называл Андрей Александрович. Въезд на территорию был свободный, и Денис не считал нужным возводить бетонные заборы, городить камеры. Его мечтой всегда была стриженная лужайка отделяющая дом от дороги, но судьба распорядилась иначе. К их с Анной дому вела вымытая дождями бетонная дорога с вековыми дубами посаженными ещё прадедами. До постройки нового дома на его месте стоял обветшавший сруб с резными карнизами, обширным подпольем, маленькими окнами и пристройками для домашних животных и хозяйства. Предки были в корнях крестьянами, один из них выбился в купцы средней руки и выстроил дом в Питере, а родня его так и осталась в деревне, не желая перемещаться в столицу. Когда пришли советы, купец успел уехать через Ялту на пароходе, говорят в Грецию, в доме его разместили казённую контору, а его родня, не замаранная перед красной сволочью, найдя что ответить Швондерам, так и осталась работать на земле.
Анна тоже не любила заборов, и считала, что заборы и злые собаки, это всё пустое. Вопросы безопасности решаться должны в принципе иначе. Супруги не страдали идиотской манерой
Эротический этюд 21 
webmaster@3iks.ru