его и, назначая следующую встречу. Придя же в свою обитель, она долго смотрела в окно, видя перед собой образ нового друга, на сей раз, прочного и преданного.
Дирк в свою очередь, вернулся на свою работу не менее одухотворённым. Он вернул военную форму интенданта своему другу, у которого он уже несколько раз позаимствовал её. Надев свою «засаленную», заношенную, он в порыве повышенного настроения поинтересовался, - Как дела?
Его напарник по интересам сказал, что всё в порядке. После этого, они направились втроём в один из подсобных боксов огромного лагеря. Это было что-то вроде крытой веранды, где хранился всякий инвентарь и прочий хлам. Веранда была обнесена стенами и находилась в одном из закрытых на ключ дворов.
— Ну как тебе? - спросил напарник.
— Ничего, - ответил Дирк. - И где ты их взял?
— На сей раз не на перроне, а из очереди в газовую камеру, - ответил Йозеф.
Две молодые девушки, находящиеся под крышей веранды, испуганно смотрели на вошедших.
— Тогда начали! - сказал Дирк. - Я ужасно голоден.
Все трое, принялись активно снимать с себя верхнюю одежду, где Дирк оголился полностью, Йозеф оголил себе лишь нижнюю часть тела, а фотограф и кинооператор Ральф, приспустил лишь штаны ниже колен, и казалось, что он собирается здесь оправляться.
Девушки дико смотрели на происходящее, потеряв дар речи.
Дирк, решительно подошёл к одной из девчонок, и отвёл её в сторону.
— Ты не думай, - сказал он ей, положив властно ладонь на её голову, - что тебе тут сделают плохо.
— Мы гуманные люди, а значит против того, чтобы такие как вы, мучились от газа.
— Всё будет быстро, и цивилизовано...
— Положись на нас...
Девушки не понимали немецкого, а потому, ничего не отвечали.
— Чёрт возьми, - посетовал Дирк, оглядываясь по сторонам и, ища что-то на полу.
— Чем её душить?
— Ага! - в надежде, обрадовался он. - Вот провод...
Он поднял провод с пола, и откусил плоскогубцами одну его часть. Этой частью, он лихо связал за спиной девушке руки, и она начала тихо всхлипывать.
— Не надо, не надо, - отрицательно качнув головой, сказал Дирк. - Это лишнее...
Он накинул ей сбоку на шею тонкий телефонный кабель, и принялся слабым усилием душить жертву.
Ему всегда нравилось такое начало, когда девушка, вступает в самый первый этап механической асфиксии, где до этого, ничего не знала и не подозревала о подобном.
А потому, он даёт ей прочувствовать и понять, что нет в мире оказывается ничего, что могло бы её от этого избавить.
Та его самая первая, школьная подруга, о которой он рассказывал Франсуазе, была под постоянным пристальным его вниманием. Обиженный рыцарь блуждал всё время по тем стежкам, где могла бы пройти Анита. Дирк носил в портфеле тонкий шнур, в надежде, что ему повезёт удобно встретить неверную избранницу, чтобы быстро накинуть ей на шею данный шнур, успев совершить казнь. И он представлял панические глаза Аниты. Но её так и не смог подловить Дирк, но он казнил её почти каждый день, в облике других девушек, доставляющихся сюда в Освенцим железнодорожными составами. Он их вешал и душил, облачённых в повседневный наряд, не успевших попрощаться со своими тряпками в кулуарах газовой камеры. И именно одежда повышала стимул для палача, который запал на текстильный фетиш Аниты. И теперь он видел её везде.
Баяновский не спрашивал имён своих жертв. У них у всех было одно имя.
«Интендант» начал прилагать усилия, наблюдая, как обильные слёзы потекли, с ещё закрытых глаз «аниты». Это уже были другие слёзы, когда организм начинает понимать, что ему перекрывают кислород посредством болевой асфиксии.
Тимур и его команда I. Часть 12. Сауна 
webmaster@3iks.ru