– Давайте у меня в комнате, поднимаясь со стула, предложила она, расстегивая на себе халат, – только не слишком громко любите меня. Не будем тревожить нашу соседку пустыми домыслами. Вперёд вояки, порадуйте свою наложницу.
Татьяна Николаевна скинула с плеч халат, стянула через голову ночнушку и, взобравшись на кровать, встала на колени, опершись локтями в подушку.
– Сём, уступи выбор отцу. Дмитрий Михайлович, тебе как удобней? Чего раздумываешь, секретутку свою, поди, не долго рассматриваешь? Давай, заходи спереди, вечером будешь выбирать на наших красотках. И поживей, ребятки, не тяните время.
Семён, положив руки на талию матери, резко вошёл в приоткрытую щель, в промежности, проникнув во влагалище на всю глубину, вызвав у ней болезненный, возмущённый возглас.
– О ой! Сёмка! Опять свои фортеля выкидываешь, шельмец? Ты мне Верушку задолбишь на смерть. Она мне рассказывала, как ты Валюху уделал в первую же ночь. Не дам тебе девчонку пугать, пусть сама решает с кем ей лучше. А то и Валюшину мать забирай. Ей, поди, после Костика не привыкать. Может и тебя научит обхождению с женщинами. Дима, подвинься ближе, не дотянусь никак.
Ритмичные шлепки в промежность и глухое постанывание матери, с членом Михалыча во рту, продолжались достаточно долго. Пока Семён не зачастил и со стоном прильнул к спине уставшей женщины. С наслаждением он извергнул накопившуюся сперму во влагалище Татьяны Николаевны, перехватив рукой свисающие груди, массируя затвердевшие соски, с протестующим мычанием своей наложницы.
– Хватит, Сёмк, – переводя прерывистое дыхание, потребовала мать, – освободи место отцу, ему так не кончить. И время у вас на исходе. Я от твоей долбёжки и то разок успела. Беги под душ, сейчас с отцом закончу и пришлю к тебе.
* * *
Веруша вышла из подъезда и направилась к остановке троллейбуса. За ней понуро следовал Костька, с сумкой через плечо, с заискивающей улыбкой на лице.
– Как, котяра, позавтракал? Восстановил силы яишенкой с красной икоркой? Мы вот с Вапюшкой печенками обошлись.
– Кто не работает, тот не ест, – нашёлся Костька, получив тут же гневный подзатыльник от Верушки.
– Пошляк! И вот что, подзаборник, у меня с тобой развод и девичья фамилия, – зло процедила Веруша, резко прибавив шаг к остановке городского транспорта.
Подошедший троллейбус со скрежетом распахнул двери, куда хлынула толпа ожидающих пассажиров. Кто-то бесцеремонно подхватил Верушку за талию и поставил на верхнюю ступеньку салона.
– Куприянова, даже не благодари! – услышала она за спиной чей-то знакомый голос. Оглянувшись через плечо, Веруша встретилась глазами с однокурсником своего колледжа – Сергеем Зиминым.
– Спасибо, – сдержано поблагодарила Веруша парня, – можешь больше меня не держать.
– По правде говоря, я за тебя держусь, чтобы на людей не упасть, – откровенно сознался парень.
– А на следующей остановке ты вытянешь меня из троллейбуса?
– Ты же не позволишь мне утонуть в людской пучине, как Ди Каприо в «Титанике»?
– Если раскину руки как героиня фильма на носу корабля, а ты вцепишься в мою задницу, то шанс доехать до колледжа вполне возможен.
– Заманчивая перспектива, тогда поцелуемся на всякий случай. Что я хуже Ди Каприо, чтобы я утащил тебя за собой из этого Титаника?
– Ещё чего, я тебя поцелую, а ты не “утонешь” и будешь висеть на мне до колледжа?
– Неприличная меркантильность, Куприянова – искать во всём свою выгоду, даже в самой безнадёжной ситуации.
Верушка обижено хмыкнув, решительно склонилась к парню и чмокнула того в щёку, добавив:
– Благодарю, Ди Каприо, сдачи не надо.
– Молодой человек, – прозвучал справа от Сергея ехидный голосок молодой кондукторши, – если вы так богаты,
Корпоратив 
webmaster@3iks.ru