своей машине. Я чувствую, как его глаза буравят меня на каждом шагу. У меня такое чувство, что если бы он мог узнать, куда уехала Хайди, он бы это сделал.
Заведя машину, я даю мужчине дорогу, разворачиваюсь и направляюсь обратно к дому Бада. Это совсем не похоже на Хайди – уехать, не сказав ни слова. И вообще, кажется, что теперь ничего не может быть «правильным».
Понедельник, 16:15
Я постукиваю ручкой по блокноту, пытаясь вспомнить свой маршрут за последние несколько дней в Хьюстоне. Неужели это было больше недели назад? Бад сказал, что ему нужна хронология моих передвижений и как можно больше информации об Уэстоне и Шмидте. Я знал, где они оба находились большую часть времени, но, безусловно, было несколько периодов, когда мы не были вместе.
Я пододвинул свой стул поближе к столу в одном из свободных кабинетов Бада. После того как я немного забеспокоился о местонахождении Хайди, после посещения ее дома, я направился прямо в офис Бада, чтобы сообщить ему, с чем столкнулся. Разобраться с Хайди будет крайне важно, чтобы выяснить, почему она подписала это заявление под присягой, не говоря уже о том, знает ли она вообще что-нибудь о фотографиях. Но сначала мне нужно узнать, куда она переехала и почему!
Пока ехал обратно к Баду, мне позвонил один из его следователей. Он уже нашел спрятанный ключ и был готов войти в заднюю часть моего дома. Я оставался с ним на связи, пока он открывал заднюю дверь, а затем вводил код от охранной сигнализации. Бад был прав: она либо не подумала, либо не удосужилась сменить код. Как только благополучно миновал сигнализацию, он позвонил.
Как только добрался до Бада, я рассказал ему о поездке к Хайди. Он хмыкнул, когда узнал, что я пошел туда один. И хрюкнул еще несколько раз, когда я рассказал ему, что нашел. Он попросил меня записать все что я смогу вспомнить о ее имени, адресе, родственниках и обо всем остальном, что придет мне в голову. Я сказал, что знаю, что ее родители умерли, и что у нее есть брат, но он где-то далеко, и она не очень любит о нем говорить. Я рассказал ему все что знал, и он убежал.
Понедельник 6:32 вечера
Чувствуя себя немного лучше, я положил трубку в своем гостиничном номере. Я позвонил отцу, чтобы еще раз поблагодарить его за предоставленные средства и рассказать о событиях дня. Он хмыкнул, когда я рассказал ему о том, что Сьюзи обрушила на меня развод. Сказал, что не удивлен, учитывая то, как она говорила на выходных. Но он также сказал, что не может понять, с чего она так торопится. Он выразил надежду на то, что Сьюзи сбавит обороты, когда у нее появится возможность немного притормозить и подумать. Он сказал, чтобы я держался и что «все когда-нибудь пройдет».
Перед тем как позвонить отцу, я попытался дозвониться до Сьюзи. Знаю, что звонить ей мне не следовало, но я надеялся, что смогу выйти из этого тупика. К сожалению, секретарша не пропустила меня, сказав:
– Мисс Викерс занята другими делами.
Другими словами, Сьюзи не отвечает на мои звонки.
Тогда я позвонил отцу. Первой трубку взяла мама. Едва услышав мой голос, она положила трубку. Я услышал, как она крикнула отцу.
Я достал из мини-холодильника пиво и сел в кресло возле балконной двери. В это время года было слишком холодно, чтобы выходить на балкон, но из окна открывался прекрасный вид на горизонт Далласа.
На втором глотке у меня зазвонил мобильный телефон. Быстро взглянув, я узнал номер Бада.
На рыбалке с Михалычем 
webmaster@3iks.ru