не заинтересована в том, чтобы еще выслушивать их выкрутасы, чушь и ложь, – говорит Сьюзи.
– Мы должны их выслушать, Сьюзи, – заворчала Вики. – Это будет либо здесь, либо в суде.
– Отлично, – говорит она, откидываясь в кресле и скрещивая руки.
– Во-первых, мы заметили, что все фотографии сделаны между 1:30 и 1:32 утра. Это очень короткий промежуток времени. Если бы эти фотографии делал кто-то тайно, например, частный детектив, он бы сделал гораздо больше снимков, чем восемь, и фотографии были бы распределены по большему промежутку времени.
Я сделал паузу, чтобы посмотреть, будет ли какая-нибудь реакция. Вики просто просит меня продолжать.
– Второе, на что мы хотим обратить внимание, это то, что мужчина на фотографии все это время не двигается. Ни одного движения во время секса. Мы знаем по часам, что время составляет не менее одной минуты и двух секунд, а возможно, и три минуты.
Я смотрю прямо на Сьюзи.
– Сьюзи, мужчина на этой фотографии вообще не двигался в течение трех минут! Кто лежит совершенно неподвижно в течение трех минут во время секса? Этот человек должен быть либо под действием наркотиков, либо мертв!
Я останавливаюсь, когда понимаю, что я только что сказал. Реакция Сьюзи – не что иное, как холодный взгляд.
– Я не это имел в виду, – добавляю я.
Я вспомнил наш последний разговор перед тем как уехал в путешествие и началась вся эта сцена из ада. Наш последний разговор был спором, спором о сексе. И одним из последнего, в чем я обвинил ее, было то, насколько она была не вовлечена в процесс, когда мы занимались любовью. Казалось, она просто лежала как бревно.
Вздохнув, я с трудом продолжаю:
– Мы также хотим отметить, что эти фотографии явно постановочные, – используя вчерашние слова Бада.
– Постановочные? Как ты пришел к такому выводу? – спрашивает Вики.
– Во-первых, посмотрите на календарь и часы. Они повернуты и обращены к камере, а не к кровати или большей части комнаты. – Я останавливаюсь на мгновение и достаю из папки лист бумаги.
– Это – план номера, включая размеры. Можно видеть, что от кровати до внешней стены всего около полутора метров. В этой части комнаты нет ни стула, ни стола, ни какой-либо другой мебели, кроме торшера. Нет никакой логической причины для того, чтобы календарь и будильник стояли напротив внешнего окна, разве что, это было бы выгодно в качестве хронологической метки времени для того, кто делает фотографии.
– Это – дикий выверт логики, – отвечает Вики. – Все что ты сказал, это – догадки и предположения.
– Наоборот, – быстро возражает Билл. – Нет никакого смысла в том, чтобы часы были повернуты к окну, подальше от кровати. Вы можете назвать хоть одну причину?
– Легко, – говорит Вики. – Мистер Викерс, когда вставал утром, нажимал на кнопку «дремать» и переводил часы. Или, возможно, во время бурного секса он сбил часы, и поэтому на фотографиях он неподвижен, пытаясь восстановить силы.
Сьюзи коротко фыркает смешком. Я в шоке смотрю на Вики. До сих пор она вела себя профессионально и не делала дешевых уколов. Я понимал, что она – представитель Сьюзи, но она хорошо справлялась со своей задачей, сохраняя равновесие. Я не мог удержаться и просто уставился на нее. Она выдерживала мой взгляд в течение добрых пяти секунд, прежде чем слегка отвернуть голову.
– У тебя есть такой же милый ответ и для календаря? – холодно спросил я.
– Что, черт возьми, не так с календарем? – спрашивает Сьюзи. Очевидно, ты также задел и календарь во время
Отпуск с племянником 
webmaster@3iks.ru