сменились на шёпот и смехуёчки. «Сраку отклячила», «ну и жопень» - доносились до меня обрывки фраз.
Причём, судя по интонациям, они просто смеялись над одной из моих любимых учительниц. Я же в тот момент испытывал совсем другие чувства.
Увлёкшись, Наталья Викторовна наклонилась ещё сильнее, её пиджак задрался и оказалось, что у неё на юбке расстегнута молния. В этот небольшой, буквально с 10 сантиметров, просвет можно было разглядеть её колготки и белевшие под ними трусики.
Как оказалось, эта пикантная деталь привлекла не только моё внимание. Пацаны, сидевшие передо мной, уже не сдерживали смех и оживленно шептались - «во сраку отъела, юбку застегнуть не может» и передавали эту информацию сидевшим в нашем ряду, по цепочке. Наталья, казалось, увлеклась рисунками одноклассниц и не замечала столь повышенного внимания к себе.
Мне же было неприятно, что её обсуждают в таких выражениях.
И вот она подошла ко мне:
— Максик, показывай, что у тебя там? Задумка интересная, но я бы кое-что добавила... - и, обмокнув кисть в баночке с водой, стала работать над полутонами и тенями на моем рисунке.
Пацаны уже забыли о ней и обсуждали компьютерные игры.
Когда Наталья наклонилась ко мне, я шепотом, чтобы никто не услышал, сказал:
— Наталья Викторовна, у вас юбка расстегнута..
От неожиданности она распрямилась и тихонько переспросила:
— Что?
Я встал из-за парты и на ушко ей повторил:
— У вас юбка расстегнута.
Смутившись, она чуть попятилась назад и стала пытаться застегнуть молнию, но видимо, она не поддавалась...
Весь класс галдел и никому до нас с ней было никакого дела.
Видимо, поняв, что одной ей не справиться, она, смущаясь, сказала:
— Максим, мне понадобится твоя помощь, - и пошла к своему столу в начале кабинета, одергивая пиджак. На учительском столе лежали разные альбомы с картинами великих художников.
Взяв одну стопку, она кивнула мне:
— Бери и давай их в шкафу разложим.
Я взял довольно увесистую стопку альбомов и прошёл за учительницей в конец кабинета. В противоположном от окна углу находился шкаф.
Наталья Викторовна села на корточки, открыла нижние дверцы шкафа и стала не спеша складывать альбомы внутрь.
Я собирался последовать ее примеру, но как только я присел рядом с моей любимой учительницей, она тихонько сказала:
— Макс, помоги мне с молнией, пожалуйста. Она, наверно, заела...
Оглядевшись и убедившись, что одноклассники заняты своими делами и не смотрят в нашу с ней сторону, я принялся за дело, пока Наталья Викторовна нарочито не спеша складывала альбомы в шкаф. Молния была застегнута буквально на пару сантиметров и дальше не поддавалась ни в какую. Несколько раз безуспешно пытаясь дернуть ее вверх, я решил, наоборот, расстегнуть её до конца и вытащить ткань, которая попала между зубчиками и мешала.
О, эти непередаваемые моменты, когда я прикасался к ее телу! Это продолжалось буквально пол-минуты, но для меня время тогда остановилось. Про дикое возбуждение даже не говорю - и так всё понятно. Наконец, я справился с молнией и сказал так, чтоб никто не услышал:
— Получилось.
В глазах Натальи я увидел благодарность и чувство облегчения. Она улыбнулась и сказала «спасибо».
Я принялся помогать ей с альбомами, и тут меня ждал ещё один сюрприз. Дело в том, что то ли задняя стенка шкафа была сделана зеркальной, то ли к ней было зачем-то прислонено зеркало, но факт в том, что мне открылся поистине чудесный вид... Наталья Викторовна сидела на корточках с чуть раздвинутыми ногами, и в отражении мне было прекрасно видно ее аппетитные пухлые ножки в колготках, а в промежности, скрытые тонким капроном колготок, белели трусики.
Мы складывали альбомы, и тут вдруг она прервала молчание:
Благомолчащая возвышенность. Глава 1. Ася 
webmaster@3iks.ru