я проснулась раньше Марселя. Ночью он, видимо, встал пописать и выключил свет в спальне. Мне казалось, что я спала как мертвая, а не как невинная. На самом деле, я не чувствовала абсолютно никакой вины. Как будто я сознательно вычеркнула эту неделю из своей обычной жизни, как будто это была всего лишь фантазия.
Я даже не думала о Билле до того неопределенного момента, когда проснулась утром в незнакомом месте. Вскоре я поняла, что никакого Билла со мной, конечно, не было, а был Марсель, который мирно похрапывал, лежа на спине с утренней древесиной, такой же вертикальной, как у любого часового на посту.
Я схватила свой телефон, чтобы проверить время, и обнаружила, что получила два сообщения от моего, ничего не подозревающего, мужа. Черт! Я забыла написать ему вечером, как и планировала. А он, к этому времени, уже ехал по автостраде в сторону выставки, чтобы помочь доделать стенд и провести брифинг.
Первое сообщение, полученное от Билла, было кратким: "Надеюсь, ты приземлилась нормально, люблю тебя, Б", от полудня, и еще одно - около десяти вечера: "Ты хорошо провела вечер? люблю тебя, Б".
В ответ я написала Биллу, что только что проснулась от изнуряющего сна, после первого полного рабочего дня и направляюсь на завтрак к постоянному персоналу кухни, прежде чем приступить к приготовлению пищи. Я соврала Биллу, что предыдущий вечер, проведенный в настоящем французском ресторане, был прекрасным. А вот еда в ресторане, была замечательной.
Мой ответ Биллу был написан скороговоркой, но я подписала текст полностью: "Я люблю тебя, милый". Честное слово, читатель, когда я набирала этот текст, то действительно любила Билла. Я все еще люблю его, несмотря на все, что сделала, и что, казалось бы, является убедительным доказательством обратного. Я глубоко вздохнула и выключила телефон, чтобы Билл не смог позвонить мне прямо из машины.
Приподнявшись на локте, я некоторое время рассматривала Марселя, в свете раннего средиземноморского воскресного утра. Он лежал на спине и храпел, как жужжащая пила. Билл всегда раздражал меня, когда лежал на спине и храпел. Я била его, чтобы он перевернулся, иногда очень сильно. Злой умысел с моей стороны - вот мысль, которая приходит мне на ум. Но в тот момент я подумала, что храп Марселя - это мужской звук, который я могла бы с удовольствием слушать, без всякой злобы со своей стороны. Как странно это было.
На Марселя было просто интересно посмотреть. Во время наших предыдущих встреч, у меня никогда не было свободного времени, чтобы обратить внимание на его обнаженное тело. До этого момента все, что происходило между нами, делалось в спешке или в темноте. Он был довольно волосат на груди и животе. Это были густые черные волосы, с одним или двумя вьющимися седыми волосками на груди. Волосы вокруг его эрегированного пениса были аккуратно подстрижены, почти как зеркальное отражение его глупой козлиной бороды. И, конечно, был его большой толстый член, стоящий как голый флагшток. Меня тянуло к нему, как мотылька на свет.
Даже когда я нежно будила Марселя утренним минетом, я поняла, что ни разу в своей супружеской жизни, даже во время нашего медового месяца, я не оказывала эту маленькую услугу Биллу - никогда, никогда. Это никогда не приходило мне в голову, как что-то, что я хотела бы сделать для своего мужа, а с его стороны, я полагаю, он никогда не осмеливался попросить меня об этом. И все же я, без колебаний, совершила этот простой сексуальный акт спонтанно, для мужчины, который был мне почти незнаком. Я не чувствовала вины ни за
Флирт Ивонны 
webmaster@3iks.ru