голос своей подруги. Впрочем, тот был не совсем Машин, отличаясь какими-то едва уловимыми интонациями и обертонами. – Ты ведь хотела со мной встретиться, верно? Хотела поговорить? Так вот я здесь, перед тобой, давай знакомиться.
– Мариока? – переспросила Вика, лицо которой стало совсем уже близко, как будто наблюдатель приблизился к ней вплотную и опустился на один уровень. Живцов глянул в зеркальную кляксу и увидел в ней отражение Маши, стоявшей на коленках, а точнее – её сестры-близняшки. Он уже мог их отличать по особенностям мимики лица, взгляда, улыбки. Парню казалось даже, что цвет глаз у сестёр едва заметно менялся в трудноуловимых оттенках, когда одна подменяла другую.
– Да, это я, – ответила футка и улыбнулась шире. – А ты очень плохая девочка, раз заставила мою сестрёнку так огорчиться.
– И что? Накажешь меня? – с вызовом спросила Вика.
Пару секунд девушки молча переглядывались, а потом почти одновременно рассмеялись как две нашкодившие проказницы. Мариока приблизилась и провела языком у пленницы по щеке.
– Ты мне нравишься, – сказала она. – Хочу себе такую дерзкую девочку. Будешь моей?
Вместо ответа Вика вцепилась ей в волосы, притянула к себе и с жадностью впилась в губы. Даже с футкой она пыталась доминировать, но, как ни странно, Мариока не возмутилась и не воспротивилась. Она охотно наслаждалась поцелуем, отвечая мягко и томно, словно бы даже поддаваясь, как вода поддаётся гребкам пловца. Но это была коварная и затягивающая податливость. Поцелуй всё длился и длился, а Вика не могла его прервать. Она будто в плен своей собственной страсти попала, как сладкоежка, дорвавшаяся до экзотических вкусных конфет и потерявшая контроль над своими желаниями.
Девушка стала стонать, выбиваясь из сил, у неё перехватывало дыхание, но вырваться из плена она не могла. Пловца вынесло в открытый океан, и он растерянно грёб, не зная, куда плывёт, чувствуя, что из последних сил держится на поверхности, что ещё немного – и утонет.
Мариока чуть до потери сознания её не довела, прежде чем отпустила. Вика всхлипывала и заливалась слезами, а футка смотрела на неё с умилением и тепло улыбалась.
– Чего ревёшь? – спросила она.
– Не... знаю, – прерывисто ответила девушка и зарыдала сильнее. – Бли-и-ин, сты-ы-ыдно!
– Не расстраивайся, – промурлыкала Мариока. – Ты очень миленькая, когда плачешь.
Она снова лизнула её в щёку, потом ещё раз и ещё, словно пыталась таким образом успокоить. Но Вику, казалось, это распаляло ещё больше, слёзы лились из её глаз непрерывным потоком.
– Прекрати-и-и! – простонала девушка сквозь рыдания.
– Не могу, – хитро хихикнула футка. – Твои слёзки такие вкусные, что не получается остановиться.
– Я… сейчас… помру…
Мариока схватила Вику, казалось, в тот самый момент, когда та готова была потерять сознание. И вот уже футка страстно целует пленницу, запрокинув её голову назад. По-хозяйски оккупировав рот, она словно пила этот поцелуй глубокими и жадными глотками, властно подавляя девушку, сметая остатки её сопротивления и непокорности. Необузданная стихия захлестнула пловца и потопила в безбрежных водах, затягивая в свои глубины. И именно тогда, отдавшись ей целиком, Вика почувствовала облегчение и блаженство. Она словно зависла в невесомости, в тёплой воде, ласкающей и согревающей её душу, окунающей тело в приятную негу. Когда Мариока прервала, наконец, свой умопомрачительный поцелуй, глаза у девушки были осоловевшими и пьяными, а на губах её светилась счастливая улыбка.
– Ах, как классно, – прошептала она. – Какая ты сильная. Мне не победить.
Нигина 
webmaster@3iks.ru