Глава семейства подошёл и встал аккурат между нами. В руках он держал внушительный веер из шампуров с насаженными на них кусками мясной вырезки и разноцветными овощами. Мы втроём принялись раскладывать эту красоту над пышущими жаром углями. Я молчал, Женя тоже, а её отец активно руководил процессом.
— Погоди, погоди... сдвинь-ка вон тот чуть правее... ага, вот та-а-ак...
За это время девушка дважды, будто невзначай, коснулась кончиками пальцев моей руки. В иной ситуации я бы не придал этому значения. Но не скрою – мне тогда почему-то стало неожиданно приятно. Вообще, надо сказать, с того момента в поведении Жени что-то изменилось.
О нет! Она и не думала со мной флиртовать. А если и так, то делала она это весьма нестандартным образом. В свои пятьдесят я повидал немало и двадцатилетних девчонок, и зрелых женщин, так что знаю, в чём это у них выражается. Но эта ясноглазая загадка озадачила меня не на шутку.
Не знаю, что было у неё в голове, но мне показалось, что она знает, что происходит в моей. И ей это нравилось. Она умело играла на струнах своего обаяния, упиваясь тем, как отзвуки этой неземной мелодии резонируют у меня в сознании.
Будь в её поведении хоть намёк на вульгарность, я бы тут же отстранился и тем самым «поставил на место» не в меру осмелевшую красотку. Но не было же подобного и близко! Она как будто не делала вообще ничего нового – продолжала вести себя как обычно. Хотя теперь откуда-то точно знала, что я с интересом наблюдаю за ней, за каждым её жестом, движением, шагом... И должен признать, так оно и было.
Первичная цель была достигнута – она разожгла во мне интерес. Конечно же, мне льстили заигрывания двадцатилетней студентки. А ей, вероятно, понравилось, что я молча принял правила этой негласной игры. Пикантность была, правда, в том, что всё происходило на глазах обоих её родителей.
Не знаю, заметили ли это мои друзья... Наверняка заметили, уж они-то наверняка знают не понаслышке пылкий темперамент своей дочурки. Ох, и натерпелись, должно быть, они с ней в период пубертата!..
Улучая моменты, когда родители были поодаль или даже просто смотрели в другою сторону, она постоянно встречалась со мной взглядом и беспощадно топила в омуте своих бездонных глаз. Круглое белое личико тотчас озарялось той самой едва уловимой, но весьма многозначительной улыбкой. На меня же это действовало как наркотик.
Вскоре я стал ловить себя на том, что чувствую «ломку», если длительное время не получаю очередную хотя бы двухсекундную «дозу» этой растянутой во времени и пространстве игры «в гляделки». Было очевидно, что руководит этой игрой отнюдь не детское озорство, а нечто иное – куда более загадочное и необузданное, уходящее истоками в то, что называют женским началом.
Меня не отпускали два вопроса. Чем я, седобородый старец, прельстил молоденькую студентку? И как бы она себя вела, не будь сейчас рядом родителей? Тогда я решил во что бы то ни стало, заполучить ответы на оба из них.
За поеданием шашлыков я ненароком – всего лишь через упоминание о своей профессии и языках программирования – подвёл разговор к теме несданных зачётов. Эта ассоциация мгновенно всплыла в сознании заботливой мамы, и та принялась яростно уговаривать дитятку принять мою помощь как репетитора.
Почти сразу к уговорам подключился и отец. Они расположились по обе стороны от дочери и наперебой сыпали аргументами сразу в два её красивых маленьких ушка. Мне оставалось лишь наблюдать за этим действом, сидя напротив и неспешно поглаживая свою густую бороду с явственными
Анонимность и любопытство (Полная версия) 
webmaster@3iks.ru