нужно будет заменить на хорошую дорогу штата, которая приведет прямо к шоссе Thruway. Это была земля, которая стоила в лучшем случае пятнадцать сотен за акр и скоро станет в двадцать раз дороже. Нужно было быть святым, чтобы устоять, а я не был святым.
Покупка земли опустошила мой 401-к и все сбережения, которые у меня были. Я остался без денег. Мой бизнес стал денежной воронкой, для уплаты налогов и развития земли. Я вложил их в вайомингскую корпорацию Stuyvesant Ltd., которую один сомнительный тип, продал мне за семь тысяч долларов. Он создал ее пять лет назад для таких, как я, которым нужно было скрыть то, что они делают. В штате Вайоминг требовалось не раскрывать ни должностных лиц, ни директоров, ни акционеров. Ничто не связывало меня со Stuyvesant. Мне оставалось объяснить Дорис, что мой бизнес находится в затруднительном положении, и я почти не участвую в расходах по дому. Я не мог сказать ей, почему мои финансы пошатнулись, поэтому я солгал. Я винил экономику и жесткую конкуренцию.
Любая другая жена рассердилась бы или, по крайней мере, дала бы мне понять, какой я неудачник. Дорис поцеловала меня и сказала:
— У нас все будет хорошо, Дэви, пока мы все здоровы и вместе, какая разница.
Дорис работала на дополнительных занятиях и урезала все, кроме того, что было нужно девочкам. Она обходилась без всего. Думаю, она не купила себе ни одного нового предмета одежды за те полтора года, что я боролся. Я обещал, что компенсирую ей все, когда придет время. Но почему-то этого, так и не произошло.
Через два года после покупки я продал последний акр, средняя цена, которую я получил, была двадцать две тысячи за акр. После этого, я уже занимался скупкой перед государством, чуть дальше того места, где они покупали. Возникли вопросы. Инсайдеры, привыкшие делать то, что делал я, были подозрительны. Требовалось провести расследование, но большие шишки не хотели убивать гуся, несущего золотые яйца. Я был маленьким и не мешал им.
Я не трогал деньги. Я сказал себе, что это на нашу старость - мою и Дорис. К тому времени люди все забудут, и я смогу придумать для своей семьи, какое-нибудь правдоподобное объяснение того, как были честно заработаны мои грязные деньги. Меньше всего мне хотелось, чтобы Дорис и наши семьи узнали, какой я на самом деле человек. Любой ценой, я должен был защитить свой секрет. Я и подумать не мог, что буду посвящать в грязные секреты свою семью.
________________________________
Сочельник мы провели у родственников, как это уже вошло в обычай, но день Рождества, был большим праздником в доме моей семьи. Мы приехали рано, так как мама и Дорис договорились между собой. Как обычно, Дорис приготовила огромную жареную индейку с начинкой. Мама Босвелл готовила коронное жаркое из баранины, а моя мама ставила в духовку окорок. Было около часа дня, когда я поднимал фаршированную индейку в тяжелой железной сковороде для жарки, из багажника нового "Мерседеса" Дорис. Машина, за которую был внесен большой аванс, была подарком на день рождения от ее родителей.
— Дэвид, когда ты закончишь с индейкой, я бы хотела поговорить с тобой в кабинете, — сказала моя мама.
Это не было просьбой, но в ее тоне не было враждебности, если не сказать больше, он звучал сочувственно.
Кабинет был небольшой комнатой в передней части дома, немного изолированный. Когда я вошел, мама сидела на диванчике или кресле, в комнате было еще несколько стульев, но она указала, что я должен сесть рядом с ней. Я сел рядом с ней,
учитель информатики=) 
webmaster@3iks.ru