пригласил меня на встречи с Джеромом. Спасибо тебе за то, что сказал ему, что я был важен. Спасибо тебе за то, что относишься ко мне как к настоящему человеку. Спасибо тебе за то, что ты никогда не заставлял меня чувствовать себя плохо из-за моей внешности.
Мне показалось, я услышал, как у нее перехватило дыхание. Энни всхлипывала. Я обнял ее крепче.
— Энни, я надеюсь, ты знаешь, как ты важна для меня. Это я должен тебя благодарить.
Мы долго стояли, обняв друг друга. Наконец Энни взяла себя в руки.
— Мне заказать ужин?
— Да, я собираюсь потренироваться. Удиви меня тем, что ты закажешь.
Я пошел в свою комнату, разделся и выглянул в окно. Для этого времени года было дождливо и холодно. Погода больше напоминала мне восточное побережье, чем Среднюю Америку. Подумал, что мог бы также сходить в сауну и расслабиться. Я как раз заканчивал свои прыжки в нашей маленькой тренировочной зоне, когда вошла Энни. К этому времени она уже привыкла видеть меня обнаженным. Она заходила, когда я тренировался, разговаривала со мной в душе и глазом не моргала, если я разгуливал по номеру голым поздно вечером или утром.
— Еда готова, - сказала она. - К тому же, мне позвонила Агнес. Она сказала, что продажа отелей только что завершилась и что Джером пел нам дифирамбы.
Вытираясь полотенцем, я сказал:
— Я только что услышал, как ты сказала "наши похвалы"?
— Ну да, - сказала Энни, - как бы это безумно не звучало.
Я поднял руку, и она дала мне пять. Мне действительно хотелось обнять ее, но, будучи голым, я передумал.
— Ужин может немного подождать?
— Конечно.
— Чувствую себя как в сауне, - сказал я, регулируя температуру и расстилая полотенце на скамейке.
Пот стекал у меня со лба, когда дверь открылась. Энни стояла в дверях, держа перед собой полотенце.
— Ты не возражаешь? – спросила она.
— Вовсе нет.
Энни повернулась и расстелила полотенце на скамейке напротив меня. Я никак не мог не смотреть на ее обнаженный зад. Икры Энни были стройными, а на ее пышных бедрах не было заметно целлюлита. Ее попка была широкой, но выглядела упругой. Я бы даже сказал, что это было сексуально. Она была широка в бедрах и узка в плечах. Ее бедра были толстыми и не позволяли разглядеть то, что лежало у нее между ног.
Поправив полотенце гораздо дольше, чем было необходимо, она крикнула через плечо:
— Ты увидел достаточно, и теперь я могу повернуться?
— Ты думаешь, я пялился? - спросил я, надеясь, что она расслышала юмор в моем голосе.
— Боже, я надеюсь на это. Либо это, либо ты потерял сознание от шока.
— Повернись, Энни.
Она медленно повернулась. Стоя неподвижно, убрала руки в стороны и позволила мне полюбоваться на ее обнаженное тело. Она держала глаза плотно закрытыми. Я осмотрел каждый дюйм. У Энни был персиково-кремовый цвет лица, а остальная кожа была розовой и сияла. Вокруг широких бедер у нее была пышная плоть, но она не обвисала, и на ней не было жировых складок. У нее между ног было аккуратно подстриженное темное пятно. Больше всего меня удивила ее грудь. Они были маленькими, упругими и исключительно привлекательными. Слегка выдаваясь в стороны, каждая грудь была увенчана маленькой розовой ареолой и более темным соском. Образ, который наконец сформировался в моем сознании, был сексуальным херувимом.
— Энни, ты можешь открыть глаза и сесть. Мне надоело пялиться.
— Ни хрена себе, ты на самом деле пялился.
Я рассмеялся и сказал:
— Да, это так. И, должен сказать, это был очень приятный взгляд.