потому что Катерина, избавляясь от привкуса во рту, глотала слюну, смешанную с эякулятом.
— Считай ты подписал себе приговор, - наконец сказала Катя. – Ты не будешь работать в Тургоре, я тебе обещаю.
Старик беззаботно пожал плечами. Такую угрозу он уже слышал. Катя развернулась и быстро пошла в сторону туалета умываться. Естественно при этом круто виляла бедрами, «Герману на зло». Люди поглядывали на начальницу с испачканным лицом. Её это бесило, раздражало, но она не подавала виду и шла подняв нос вверх, гордо, уверенно.
В этот день Катя отыгралась на художнике Демидове, который рисовал мужские члены.
— Вы порнограф! – сказала она громко, чтобы все в офисе слышали. – Вам не место в Сердце и в Тургоре! Сделайте доброе дело: сожгите всё свое вырожденческое «искусство»!
— Но... чем Вы тогда отличаетесь от глупых и пошлых теток в музеях? - возмутился Демидов. - Лично я возмущен, что даже в искусстве не изображают мужские гениталии, якобы это неприлично, а ведь это — святая святых, тайна бытия и смысл мироздания! Христа, - продолжил он, - распяли голым, как положено приговоренным рабам, а потом все настоящие распятия попы уничтожили и стали одевать Христа!
— Идите вон, идиот блаженный, - сказала Катя, видя в лице Демидова Гордея. – И чтоб я Вас в Тургоре больше не видела!
Гордей после лифта позвонил Жанне и сказал, что хочет с ней встретиться ночью. Она, конечно, пришла, надев лучшее нижнее белье. Это был первый раз, когда зависимая, со множеством проблем Жанна, призналась Гордею что любит его. Он лишь хмыкнул.
— Ты любишь вовсе не меня, а просто любишь. Это совсем разные вещи. Ты нуждаешься в любви и бросаешь её на первого встречного.
— Ты не прав...
— Я не хочу спорить, - сказал старик и открыл форточку. Воздух уперся лбом в занавеску. – Чего я хочу, это чтобы ты сделала для меня порно-фотку своей подруги.
— Что?! Тебе мало моих фотографий???
Старик решительно подошел к Жанне и взял её за волосы. После чего нагнул на стол!
— Сделаешь и вернемся к разговору о твоей «любви», - сказал он, - которая должна быть в делах, а не в словах.
— Я никогда не сделаю этого!
— Тогда уходи!
Пораженная Жанна, ощутив что желанная сильная рука ушла с троп её волос, с трудом переставляя ноги пошла в прихожую. Она ждала, что старик её остановит, но он даже не вышел её проводить. Открыв дверь, она подождала на пороге, а потом ушла. Гордею было это не важно. Он уже стар и ему надо сдерживать себя в удовольствиях. Здоровье уже не то. Если он потратит всего себя на Жанну, не хватит на что-то большее. Надо считать луны и копить в себе плоть.
. ..Жанна, разрезая своим телом ночь, увидела какого-то полуночника, который брел футболя пустую бутылку. Слышался звонкий звук стекла по асфальту на пустынной улице...
Разбилась. Ночью в такие минуты так одиноко и так хочется быть хоть чему-то причиной... Жанна поняла что сделает то, что хочет Гордей.
Она прокралась ночью к двери в спальню подруги. Там, в интимном убежище возлюбленных, раздавались стоны. Катя, не получая от мужа инициативу, проявляла её сама. Вновь она была на муже, прыгала на его члене выполняя супружеский долг. Что-то внутри неё изнывало в последнее время, требуя чего-то большего, чем страсть и нежность. Она ощущала странную тягу к дикости. Но ничего подобного не было в Святославе и красавица брала инициативу в свои руки.
Катя, надеясь быть замеченной (так хотя бы не придется предавать подругу), повернула ручку и приоткрыла дверь.
Долли. Лирика о моей суке 
webmaster@3iks.ru