словами, он сначала звонко стукнулся бокалами с пылающей в смущении Людкой, а затем уж со мной.
Одним залпом мы дружно испили последние остатки великолепного шампанского.
— Может музыку? – нервно предложил я, после сего первым не выдерживая нависшую между нами тревожно-волнительную тишину.
— Да, конечно! – враз поддержал меня видный Пузач. – А то, что это мы, ха-ха, сидим будто бы на поминках?!
Под его пронизывающим взглядом, не в силах вымолвить и слова, белокурая супруга лишь отозвалась мне едва заметным кивком.
Я подошел к углу зала и включил таящийся там музыкальный центр – в тот час, всё пространство мгновенно наполнилось безмятежной музыкой известной композиции «Now we are free», кавер которой понесся с дивным меццо-сопрано Сюзанны Шерер - солистки немецкой группы «MoonSun».
— О, это же песня из легендарного «Гладиатора» с Кроу! – снова вздрогнул волосатыми телесами Мудов и, лукаво взглянув на Людмилу, вкрадчиво произнес. – На такую композицию не грех пригласить даму на танец! Вы позволите, прелестная Мила, милостиво пригласить вас на...?
— Д-да... - разом побледнев, только и буркнула Людмила влажной сочностью уст. – Конечно...
«Вот и началось!» - в ту же секунду торкнуло во мне, вмиг встав комком в горле.
Неотесанный сосед же, учтиво подняв мою супругу из-за стола, медленно закружился с нею в белом вальсе, мгновенно становясь ведомым в этом прекрасном танце.
Я же, явно охмелев от выпитого шампанского, нервно теребя пальцами хрусталь пустого бокала, тупо уставился на них, в любой миг ожидая от гостя всяческих непристойных поползновений.
Сам Мудов же, оказавшись лицом к лицу с моей Людмилой, стал выглядеть ещё контрастнее. Низковатый, волосато-пузатый, в обычной майке-матроске, да неприглядных шортах, он казался этаким Квазимодо, танцующим с изысканной зрелой аристократкой, потрясающей своей белоснежною красотой, изящно обернутой в великолепие золотистого платья.
— Мила, как вы прекрасны... - обдавая её хмельным дыханием, возбужденно прошипел Мудов, прямо в танце ложа одну из своих исполинских «оглоблей» на её зад. – Признайтесь, это наверно в честь вас была некогда создана песня «Ах, какая женщина»?
— Спасибо... - смущенно улыбнулась моя супруга, уже взволнованно подрагивая от его нахального лапанья. – Но, нет... Не думаю, что в честь меня...
— Даже если не в честь вас, то все равно вам подобной... - оскалился сосед, невольно вдавливаясь пузом ей в золото платья. – Но, в отличие от героя песни, вы со мною... Со мною...
С этими словами, он, прикрыв похотливые глазки, поцеловал её в белый шелк шеи, с сим, резко сжав пальцами ей ягодицу!
— Мммкх, спокойнее, Мила-кобыла... - откровенно уткнувшись свиным рылом ей в шею, хищно прошептал Мудов. – Мы же прекрасно знаем, что сегодня вы моя дама...
Нарочито развернувшись с нею ко мне боком, он под всё звучащее меццо-сопрано Сюзанны, принялся жадно лобызать её, проходя бесцветными устами от глади её шеи до белого бархата плеч. Она же, закрыв от стыда глаза розовостью век, сразу же шумно засопела в хлестком волнении.
«Началось! – только и вспыхнуло во мне, томной теплотой отдавшись где-то в яйцах. – Он начал при мне ласкать мою Людку!»
Словно в подтверждении сего, Мудов, вдосталь обслюнявив Людмиле шею-плечи, схватил за её девичий затылок, да... слился с её сочно-розовыми устами вероломностью поцелуя!
— Мммххх!.. – сладостно промычал он, разом врываясь в её теплую полость слюнявым органом вкуса.
— Уммххх!.. – в свой ответ, сражено взмычала моя супруга, мгновенно занимаясь с ним непроизвольной слюноотдачей.
— Ммм-мхх!.. – ещё крепче сжав её в объятиях, простонал Мудов, глубоко испивая нектар поцелуя.
— Умм-мхх!.. – томно отозвалась Людмила, просто растаивая
Строгая начальница. Часть шестая. Приезд Веры. 
webmaster@3iks.ru