тазом. Вскоре Рита понесла свой таз в туалет. В кабинете дел пока не было, и доктор остался в приемной, наблюдая за девушками. Некоторое время он боялся, что Лида сможет удержать клизму, но почти за минуту до окончания срока вожатая не выдержала. Из ее попки брызнул фонтанчик, потом она н выдержала и села на таз. Николай Петрович поднял ее часы и постучал пальцем по стеклу.
— Ты не дождалась. Придется тебя пороть.
Сидя над тазом, девушка подняла голову.
— Да, только клизму я не выдержу...
Доктор не спеша заглянул в ящик. Из приготовленных для порки девайсов ин выбрал самодельную деревянную лопатку, которую в англоязычных источниках называли термином, означавшим весло. Он сам вырезал и отшлифовал ее, а на поверхность прикрепил листок резины.
Когда девушки освободились от клизмы, когда все тазы были вынесены в туалет и вымыты. Он обратился к ним:
— Ну что, вы все выдержали клизму, кроме Лиды. Рита просто молодец. Саша и Рита могут одеться, а Лиду я буду пороть. Вы будете присутствовать.
Лида при этих словах покраснела.
— А может быть, не при всех?
— Нет, - последовал ответ, - я буду делать как Александр Степанович, наказывать вас публично. Саша и Рита, оденьтесь и садитесь там. А ты Лида, ложись сюда.
С этими словами доктор показал н коня, с которого только что снял песочные часы. Чтобы использовать его для наказаний, он опустил этот снаряд примерно до уровня метра от пола и приделал к нему два больших ремня, чтобы фиксировать наказанных. Лида нерешительно подошла к коню, и стала разглядывать его поверхность, отполированную многими спортсменами. Николай Петрович прервал ее раздумья:
— Ложись поперек, между этими ремнями.
Лида перегнулась через коня и легла на него животом. Доктор проворно закрепил ее талию ремнями. Уже успевшие одеться девушки видели ее голые ягодицы и ноги, свисавшие до пола. Затянув ремни, Николай Петрович взял свое приспособление и слегка коснулся им ягодиц вожатой, будто примериваясь.
— За твой проступок тебе полагается тридцать ударов. Тебе понятно?
— Да.
Немного размахнувшись, Николай Петрович довольно сильно шлепнул Лиду. Она громко вскрикнула и вскинула ноги. По-видимому, эта приспособа не так проста, как казалась. Второй удар девушка перенесла без крика, только дрыгнула ногами, но доктор решил, что это неправильно. Он непременно хотел довести ее до слез и стал нашлепывать ягодицы вожатой так сильно, как только мог, не забывая считать удары. Девушка хотела выдержать порку достойно, но у нее это явно не выходило. Ее крики стали более громкими, а когда лопатка со свистом приближалась к попе, Лида стала сжимать ягодицы перед каждым ударом, что только увеличивало боль, и высоко вскидывать ноги, что выглядело очень эротично. Скоро у нее градом полились слезы. Досчитав до тридцати. Николай Петрович остановился и критически осмотрел результаты своей работы. Незагоревшая попка Лиды стала красной, как помидор; в пылу он шлепал и по тому месту, где бедра переходят в ягодицы, иногда попадал и по бедрам. Вожатая была наказана. Ничего, первый блин комом, другие будут пороты получше.
Подумав это, доктор не спеша отстегнул ремни, освобождая девушку. Лида, продолжая всхлипывать, сползла с коня и с трудом удержавшись на ногах, потрогала свою попу. Было видно, что прикосновение было для нее болезненным. Доктор сопроводил это комментарием:
— Теперь долго не сможешь сидеть. Следовало бы поставить тебя в угол, но на это нет времени. Одевайся и иди.
Медленно, неловкими движениями, Лида стала одеваться. Николай Петрович заметил, что она не стала надевать трусики, а просто поправила лифчик, надела платье и обулась. Увидев, что все одеты, он отпер дверь и выпустил девушек. Он от души
АНЕКДОТ 
webmaster@3iks.ru