бы разорвать эти явно нездоровые отношения. И поскольку у Лилит не было проблем с тем, чтобы заявиться без предупреждения в мою квартиру, определенно пришло время поднять ставки.
Я расторг договор аренды. (Прощай депозит.) И нашел маленькое ранчо с двумя спальнями в глуши. До больницы было сорок минут езды. Но дом стоял довольно далеко от дороги. Ближайший сосед находился в полукилометре отсюда.
Дела шли на поправку. Две недели без Лилит позволили мне немного восстановить свои силы. Я думал, что довольно хорошо справился с нашим «расставанием».
До той ночи, когда я работал в отделении интенсивной терапии. Я находился в изоляторе вместе с пожилой женщиной, чьи легкие были поражены вирусом. Она отказалась от системы жизнеобеспечения, предпочтя смерть под капельницей с морфием.
Я стоял там у ее постели в халате, медицинской маске и шапочке, и защитных очках, держа ее хрупкую руку в своей затянутой в перчатку руке, не желая, чтобы она умерла в одиночестве. Я наблюдал, как в палату вошла новая медсестра в такой же одежде. Она остановилась с противоположной стороны кровати.
Медсестра сделала глубокий вдох через нос. Потом она посмотрела на меня своими темными глазами и сказала:
—Ммм, она восхитительно пахнет.
Я нечаянно сжал руку пожилой женщины, вызвав слабый стон из ее одурманенного состояния.
—Я думаю, ты делаешь ей больно, любимый, —сказала она со смешком. —У нее такая милая маленькая душа. И она так близка к смерти. Может быть, мне стоит попробовать?
—Нет, —прошипел я. —Убирайся отсюда, пока тебя кто-нибудь не увидел. Я больше не хочу, чтобы ты был рядом. Я знаю, кто ты такая.
—О, ты ничего не знаешь, малыш, — промурлыкала она, —От меня трудно избавиться. Неужели ты думал, что переезд прогонит меня прочь? Что ж, они переселили самого милого маленького старичка в твою квартиру. Боже, как он удивился, увидев меня! Но мы узнали друг друга получше, и у него было лучшее время в его жизни, заключительное в его жизни.
Я в ужасе уставился на нее, она просунула руку под одеяло старухи. Лилит сказала ей:
—Ты бы хотела, чтобы Лилит помогла тебе почувствовать себя лучше, дорогая?
Когда женщина слегка кивнула, Лилит стянула с себя маску, облизывая губы в предвкушении.
—Нет, - закричал я, хватая Лилит за руку. Я был вознагражден шлепком по запястью, от которого моя рука онемела.
—Она сделала свой выбор, Любимый. Это не тебе решать, — сказала она, наклоняясь над умирающей женщиной.
Я собирался увидеть что-то действительно отвратительное, и я ничего не мог с этим поделать. Я лихорадочно оглядел комнату. Ударить ее капельницей? Вероятно, нет. Затем я увидел кнопку реанимационной тревоги. Я хлопнул по ней рукой, и сработала сигнализация.
Над головой раздался автоматический голос: «Требуются реанимационные действия, отделение интенсивной терапии. Требуются реанимационные действия, отделение интенсивной терапии». Я слышал, как люди вставали с постов наблюдения и бежали к двери. Лилит зарычала на меня, расправила крылья и исчезла.
Мне пришлось объяснять, что я случайно нажал на кнопку, проверяя кислородное оборудование. Все это дело принесло мне прозвище «Голубой мальчик», посещение отдела кадров и возможность пописать в стаканчик для теста на наркотики.
Я пришел к пониманию, что Лилит была проблемой не только для меня. Она была бы опасна для любого, кто был бы рядом со мной. Я должен был либо найти способ остановить ее, либо вести жизнь отшельника. Я представил себя бездомной бродягой, всегда находящейся в движении, чтобы опередить свою любовницу-демона.
Произошли две вещи, которые подсказали мне лучший план действий. Сначала позвонил мой приятель и сказал, что изготовленные на заказ наручники готовы. Они были прекрасны —сверкающая хромированная сталь с крепкими цепочками. Но если