Теперь вернись в коробку, которую я купила, и положи туда наручники.
— Да, Госпожа.
Когда Энн вернулась в комнату, у нее в руках были две пары наручников, тоже без замков и с красными лампочками.
— Пристегни себя наручниками к распростертой кровати.
Энн поспешно подчинилась. Как только она была пристегнута наручниками без ключа, фаллоимитатор в ее киске начал медленно вращаться и вибрировать в ней.
— Это твое наказание до конца дня, до ужина, и будет примером того, что произойдет, когда ты меня сильно разочаруешь.
С этими словами фаллоимитатор начал двигаться быстрее, быстро подводя ее к краю оргазма, прежде чем резко остановиться, что заставило Энн вскрикнуть, а затем вызвать у нее еще один болевой шок двумя секундами позже. И десять секунд спустя это началось снова, отправив ее на грань оргазма, прежде чем отключиться и шокировать ее. И снова десять секунд спустя.
И снова.
И снова.
И снова.
В течение шести часов.
В конце Энн едва могла мыслить рационально, и когда ее Хозяйка расстегнула наручники, она просто свернулась калачиком и заплакала.
— Как ты думаешь, что ты делаешь на этой кровати, рабыня? Рабы не спят на кроватях, они спят на полу.
Энн буквально бросилась на покрытый ковром пол, чтобы снова не испытать шока.
Хорошо, ты начинаешь понимать свое место. Ну а теперь спи спокойно. У хозяйки на завтра запланирован важный день.
В течение следующих трех дней Элизабет была непреклонна в своих наказаниях и требованиях. Она не дала Энн кончить, но, возможно, самым неприятным для Энн было то, что ее Госпожа, казалось, имела довольно широкое представление о том, каким должен быть сабмиссив. Если бы это было просто рабство и боль, Энн чувствовала, что, вероятно, могла бы быть чистой сабой, как она хотела, но ее Госпожа хотела большего. Ее будили в неурочное время и приказывали встать на колени рядом с кроватью, как будто ожидая, когда проснется ее хозяйка. Ей было трудно не наскучить, занимаясь этим, что заставляло ее дремать или просто двигаться. Она всегда могла ожидать наказания, когда ей говорили сделать что-то подобное.
Элизабет уже дважды заказывала продукты на дом, в то время как Энн была вынуждена более часа стоять на коленях у двери в вызывающей одежде, молча ожидая их прибытия. После чего, Элизабет ожидала, что Энн приготовит изысканное блюдо для своей хозяйки, любые ошибки, конечно, приводили к наказанию. Больше всего ее задело то, что ей не разрешили ничего есть, Элизабет заказала несколько ящиков рабской похлебки, которую Энн должна была есть из миски на полу.
Скоро Энн поняла, что домашняя рабыня это не то, что доставит ей удовольствие. Но поскольку ее Госпожа искала сабмиссива во всех отношениях, она решила сосредоточить большую часть своей энергии там, где она получала наибольшее сопротивление. Энн пыталась находить удовольствие в уборке, или приготовлении пищи, или в уничтожении многолетних зарослей кустарника, расчищая небольшую пешеходную дорожку вокруг дома, но она не могла найти в этом никакого удовольствия. Но примерно после пятого часа чистки щетки что-то щелкнуло в ней, и ей больше не нужно было пытаться наслаждаться этим, Энн просто смирилась. В ту субботу, приготовив стейк, который она не могла есть, и успешно контролируя свой инстинкт негодования или неповиновения, она увидела, что Госпожа, казалось, наконец согласилась с тем, что она делает из себя настоящего сабмиссива.
— В награду я, наконец, позволю тебе кончить сегодня вечером.
Энн едва могла сдержать свое волнение, несмотря на то, что на следующий день программа отключалась и разрешала ей кончать столько, сколько она хотела.
— Однако мне нужно будет посмотреть, действительно ли ты покорна или просто притворяешься. ты только
Бы б 
webmaster@3iks.ru