же, гормоны. Парой овладело одно желание на двоих - сорвать наконец-таки друг с друга это чёртово барахло, раз уж прорваться сквозь него нет возможности. Одежда - это тот язык, на котором человек разговаривает с окружающим миром, и когда она своё слово уже сказала, то должна уйти. И дать слово самому человеку.
Валерке очень хотелось просто рвануть в стороны полы рубашки Дэна. Он и во вменяемом-то состоянии легко смог бы разделить эту вещицу на две половинки, и плевать на судьбу пуговиц, а сейчас так и подавно мужчина чувствовал в себе силу превратить всё, что парнишка на себя надел, просто в лоскуты.
Но вместо этого он аккуратно начал расстёгивать, снимать, высвобождать, рассоединять и остановился только тогда, когда на него в упор уставился крупный тёмный юношеский сосок довольно спортивной и рельефной груди. Валера ринулся на него и втянул в рот почти на автомате, и так же, помимо его воли, из него вырвался натужный стон наслаждения, блаженства и вместе с тем какого-то облегчения. Он стонал так, как будто лучше ему быть уже не может, это просто нереально, но руки уже ухватились за верхнюю пуговицу джинсов паренька.
Как бы желая поблагодарить парня за такое наслаждение, мужчина опять выпрямился и впился ему в рот. Не имея возможности поощрить словами, Дэн сильно схватился за его бока под рубахой и чуть-чуть - так сказать, в качестве демоверсии - вдавил кончики ногтей в кожу.
Почувствовав такое, Валерка уже не выдержал и рванул его пуговицу, а потом повыдёргивал из петель и все последующие. Он обхватил парня руками и просунул ладони сзади внутрь джинсов и с желанием сжал прохладные и мягкие, но плотные и упругие юношеские ягодицы.
"Всё. Я дойду до конца", - почему-то он вспомнил вид попки, которую держал в руках, там, на конюшне, и свои опасения по поводу касаний к ней.
То, что эти опасения позади, заставило его тихо, утробно зарычать прямо парню в губы.
резко присосался ко рту Дэна. Натиск его языка можно было сравнить только с натиском его же рук. Он хаотично "лапал" языком у Дэна во рту всё, до чего мог дотянуться.
А потом вдруг отстранился и замер, уставившись бешеным взглядом на Дэна. Столь же безумный вид парня сказал ему, что тот уже с открытыми глазами пойдёт за ним до конца. До любого.
Поэтому, возбуждённо и натужно дыша от испытываемых ощущений и ещё больше от предвкушения, Валера начал медленно спускать парню джинсы вместе с брифами вниз, превращая их в съёженную груду текстиля у его ног. Парень всё время смотрел ему в глаза, не пытаясь скосить взгляд на вкусный и большой агрегат по центру бёдер и сочные шоколадные яйца.
Дэн, держась за его голову, молча освободился от кроссовок и выступил ногами из джинсов. Тогда мужчина взглянул прямо перед собой и, уткнувшись глазами в стройное, красивого рисунка загорелое бедро парня, лизнул его расслабленным, широким языком почти по всей длине от коленки до таза, нежно, любовно поглаживая сзади руками.
Парнишка от такого вида и ощущений зарылся пальцами в его русые вихры и хорошенько рванул их. Валерка, кратко рыкнув, уткнулся носом ему чуть справа от лобка и шумно втянул ноздрями воздух. После чего взял и пальцами обеих рук раздвинул половинки между ягодиц, насколько смог. Парень, который сам тоже мог дышать только сквозь сцепленные зубы, уже давно жаждал его прикосновений именно там, поэтому с готовностью присел и раздвинул колени.
Мужчина приник к его члену, как к самому желанному лакомству в мире. Он его полизывал, чуть пососал, подразнил кончиком языка и оторвался лишь тогда, когда
Мама и я, чего не было 
webmaster@3iks.ru