каждый раз перебираться домой наотрез отказывается, и мать.... мать не очень настаивает, потому как ей, Вовкиной матери, всего сорок лет, и у неё тоже жизнь - своя. Раз или два в неделю мать приходит к ним - каждый раз, приходя, она что-нибудь вкусненькое готовит, проверяет у Вовки дневник и даже смотрит тетради, но придраться матери не к чему - всё у Вовки нормально! Добираться до школы Вовке по времени одинаково - что от дома своего, что от дома Инны; хуже учиться за этот месяц Вовка не стал, а кроме того, здесь, во дворе, у него уже есть новые друзья; сестре и Игорю он, Вовка, не в тягость - и не только сестра, но и Игорь матери об этом при каждом её приезде говорят... ну, и какие у матери аргументы, чтоб настаивать на его, Вовкином, возвращении? Никаких. То есть, никаких аргументов-доводов у матери нет - и мать, в очередной раз проговорив, что у него, у Вовки, есть свой дом, от Вовки в очередной раз отстаёт. И никто - ни мать, ни сестра, ни даже Игорь - никто не знает, что именно Вовку здесь держит и почему он отсюда уезжать ни в какую не хочет...А "держит" Вовку Игорь... точнее, держит его то, что они делают: то, что они делают, Игорь называет "задними играми", а Вовка мысленно, сам для себя, называет это же самое "по-настоящему", и вот это-то... эти "игры по-настоящему" его, Вовку, и держат, - то, что они делают, тринадцатилетнему Вовке нравится... очень нравится! Вовка слышит, как начинает приоткрываться дверь, и - стремительно вытащив из трусов руку, тихо всхрапывает, чтобы Игорь подумал, что он, Вовка, еще спит, и чтобы Игорь его, Вовку, как бы разбудил, - такая у Вовки каждый раз, когда он просыпается сам, игра-уловка.... дверь Игорь оставляет чуть приоткрытой, и теперь из коридора в комнату наискось проникает свет, отчего в комнате делается светлее... Вовка, забыв, что, изображая спящего, нужно всхрапывать, лежит с закрытыми глазами, затаив дыхание, - он, Вовка, ждёт... кажется, часы начинают тикать еще громче, и еще громче стучит по стеклу мелкий противный дождь, - там, за окном, сыро и слякотно, а здесь, в комнате, тепло и уютно, и главное... главное - это то, что они сейчас будут делать, - сердце у Вовки стучит, бьётся от предвкушения...Игорь осторожно садится на край постели и, скользнув рукой под одеяло, одновременно наклоняется над Вовкой, обдавая его щеку горячим дыханием.- Вовчик... - почти беззвучно шепчет Игорь Вовке в ухо, и Вовка чувствует, как ладонь Игоря, скользнув под резинку трусов, жарко замирает на мягкой упругой булочке. - Вовчик.... - повторяет Игорь чуть громче, - просыпайся! - Наклоняясь еще ниже, почти ложась на Вовку, Игорь касается теплыми мягкими губами Вовкиной щеки, при этом ладонь его в Вовкиных трусах чуть смещается, и он медленно, словно впервые, указательным пальцем проводит по ложбинке между круглыми упругими Вовкиными половинками. - Слышишь? Просыпайся...- Ну, что... я спать хочу! - бормочет Вовка в ответ, делая вид, что хочет натянуть одеяло на голову.- Ты смотри, какой соня... - тихо смеётся Игорь, одновременно с этим подушечкой указательного пальца пытаясь нащупать Вовкино туго сжатое очко. - Просыпайся...- М-м-м... - мычит Вовка; он открывает глаза, делая вид, что Игорь его только что разбудил.. - Сколько времени?- Семь... без тринадцати...- Вот... опять ты меня разбудил, - чуть капризно, словно еще до конца не проснувшись, произносит Вовка, и это тоже часть его игры - пусть Игорь думает,
Моя любимая бабушка 
webmaster@3iks.ru