Шахиня наша, свет Светлана Анатольевна, вызвала на ковёр и выдала распоряжение
— Николаич, берёшь Валентину Романовну, усаживаешь в машину и везёшь в область. А потом, как она со всеми делами управится, привезёшь назад. Деньги на заправку у неё. И вам на покушать тоже. Вроде командировочных. Что ещё? Да, заскочи вот по этому адресу, - она протянула листок с записью, - бланки заберёшь. Вроде бы всё.
Всё так всё. Дело мадам начальницы командовать, наше дело брать под козырёк. Только вот взять Романовну я е смогу чисто физически. Нет, поднять-то я её смогу, а вот переть со второго этажа до машины, извини-подвинься, дураков нет. Это же сразу грыжа до колен, жопа треснет на британский флаг, Руки отвалятся, а ноги согнутся. В ней же весу больше сотни. Центнер, бля!
Всё оказалось на таким страшным. Романовна сама спустилась вниз, сама в машину села и мы поехали. До областного центра всего ничего по нашим меркам - две с половиной сотни кэмэ. Домчали с песней.Пока Романовна бегала по управлению с отчётами, успел забрать заказанные бланки, заправиться сам и заправить машину, вздремнуть, загнав машину в тенёк.
Вот и вечер. Слегка задержавшись, по женским меркам самую малость, на крыльцо управления вышла Романовна с тремя тётками примерно её комплекции. Уселись в машину и Романовна то ли попросила, то ли поставила перед фактом
— Николаич, мы с девчонками за встречу немного выпили, ты не ругайся. Давай их развезём.
И куда мне деваться от такой просьбы? Четыре стокилограммовых тушки замерли в ожидании ответа
— Город знаю плохо, будете показывать пальцем.
Девки облегчённо выдохнули
— Покажем, покажем. Да мы все на этом берегу живём. И почти что рядом. И от дома Любовь Алексеевны как раз дорога на выезд из города идёт. Да вы мимо проезжали.
Высадив по очереди весёленьких тёток, выехали на трассу и поехали домой. Дело к вечеру, скоро стемнеет. Когда проехали свёрток на Барановку, Романовна не то, чтобы заголосила, но настойчиво попросила свернуть куда-нибудь с дороги. Видимо тот напиток, который они с девчатами употребляли попросился наружу.
Романовна никуда от машины не побежала и даже не стала отворачиваться, присела рядом. Вот же припёрло, едва успела трусы стянуть. Смачно поссав, подтянула трусы и уселась в машину.
— Уф, можно ехать. Николаич, не до стыда стало, ты уж прости.
— Да ладно, не дети же, чтобы краснеть от всякой малости. Подумаешь, пизду засветила. Она у тебя, кстати, красивая.
— Всё-то ты заметишь. - Романовна хохотнула, шутливо толкнула меня в плечо. - Что, правда понравилась?
— А то. Видно, что ухоженная. Ты её холишь и лелеешь?
— Так своя. Вдруг кто попросит, а у меня там срам голимый.
— Так ты что, не для мужа стараешься?
— А ему что она есть, что нет. Ему на нос навешай, он только чихнёт. Не стоит у него. Видать пора пришла.
— Ясен пень. А не боишься со мной так разговаривать? Вдруг взбрыкну как жеребец да изобижу тебя самым нахальным образом?
— Да я тебе ещё и спасибо скажу, насильник. А у тебя есть чем напугать голодную женщину? Ты сначала покажи.
Пришлось выходить из машины, обойти её вокруг и предъявить требуемое, расстегнув и приспустив штаны.
Вроде как ГАИшнику права предъявить для проверки. Романовну увиденное удовлетворило. Выпростав титьки и оставив их свободно висеть чтобы мне, коли такая блажь в голову придёт, было удобно их дюрмыгать, рот раззявила пошире и член в рот хвать. Ну что за бабы! Ровно дети малые. Что не увидят, то скорее в рот тянуть. А если кака какая-нибудь невкусная? Зараза какая. Помню мама говорила, что если
Я, сестра и одинокая дача 2 
webmaster@3iks.ru