и девочек, быть провизором и домохозяйкой — и даже продолжать оставаться подавленным, обиженным сексуальным партнером, который так сильно тебя расстраивал.
После второй ночи страсти с незнакомцем Хелен перестала так сильно бороться со своими импульсами, и ее связи происходили чаще, когда мы с девушками отсутствовали.
— Я думаю, что их было шесть, или, может быть, семь, за два или три года. Я очень старалась вспомнить, но я не уверена.
А потом один из ее клиентов в сфере общественного питания пришел к ней — насильно, как это сделал Тед Арчер — и у них начался роман.
— Это было похоже на мою ночь с Тедом, за исключением того, что она продолжалась почти шесть месяцев. Мы встречались один или иногда два раза в неделю, во второй половине дня, и он просто использовал меня. Он не бил меня и не делал мне больно, но он делал со мной все, что хотел — анал, связывание, много минетов, секс в любой позе, которую он хотел.
— И после того, как это закончилось, во мне что-то изменилось. Может быть что-то сломалось внутри меня, я не знаю. Но после этого... я продолжила искать других партнеров. И снова. И снова.
Между ее клиентом и ее самым последним любовником Марком Малчеком за пару лет было еще трое мужчин, один из них — наш старый друг Джо Олдерман. И со временем Хелен обнаружила, что ей уже не нужно быть покорной; на самом деле она все чаще брала на себя инициативу в сексе так, как она хотела. Но это всегда был необузданный, безудержный секс, именно такой, какой я хотел с ней, и в котором она всегда отказывала мне.
— Я много думала об этом, Роб, и это, должно быть, худший из всех способов, которыми я могла бы предать тебя. Мне очень жаль. Я поняла, что я... была такой шлюхой с Марком, Джо и другими, пока я продолжала быть такой упрямой сукой в постели с тобой... Наверное, это не имеет смысла для тебя, но в моей голове два мира были полностью разделены. Была Хелен, жена — любящая, преданная, ответственная; и была Хелен, грязная шлюха — унижающая себя и любящая это. Потому что я никогда не переставала чувствовать стыд; я всегда знала, насколько непростительным и разрушительным было мое поведение. Все это было частью его привлекательности, я полагаю, всей причиной такой тайной жизни.
*******************************
Хелен перестала говорить. Она выглядела измученной. День был облачный, поднялся ветер. Она говорила почти полтора часа.
— Хорошо, — сказал я через некоторое время — И что теперь?
Я не понимал до конца, что я чувствовал в этот момент. Я был взбешен и опечален, мне даже было немного жаль ее. Но не так сильно ее, как себя.
Она будто читала мои мысли.
— Я не знаю, Роб. Я даже не представляю, как это ужасно для тебя и как ты зол на меня сейчас.
Она одарила меня кривой улыбкой.
— Ты действительно хороший человек, ты знаешь это? Многие мужчины на твоем месте просто убили бы меня, вместо того, чтобы выгнать из дома и развестись.
Она скользнула взглядом по двору и сказала:
— Иногда я почти желаю, чтобы ты это сделал. Но ты не заслуживаешь попасть в тюрьму — только не за мои ошибки.
Повернувшись ко мне, она сказала:
— Я знаю, как тебе плохо, намного хуже, чем мне. Да, я одна в маленькой квартире, без единственного мужчины, которого я когда-либо любила, и мне одиноко и грустно — но по крайней мере, я этого заслуживаю. Я смотрю в зеркало каждый день и