— Ах, какие у нас набухшие яички! — продолжала дразнить Костика мама, — ах какой у нас возбужденный ствол! Мне кажется, что он вот-вот готов выстрелить!
Тут Костя взвыл от обиды и кинул в сердцах телефон на тахту.
— Ну все, я сейчас кому-то буду мстить, — объявил он.
— Вот интересно, каким же образом ты собрался мстить мне за сорванный рекорд?
Костик разозленно вздохнул и насупился, сложив руки на животе.
— Да ладно, Костик. Не сердись. Давай мириться. А за конфетку меня простишь? Вот смотри какая у меня сладкая конфетка, — поддразнивала мама, развигая двумя пальчиками капюшончик крайней плоти и обнажая набухший клитор.
— Не хочу, — Костик все еще изображал из себя недотрогу, но его настроение уже явно начало меняться.
— А у нас для тебя даже две сладкие конфетки на выбор, — подмигнула мама мне.
Я встала и, поставив на тахту одну ногу, чтобы Костику было лучше видно, тоже обнажила клитор. Низ живота сразу отозвался сладкой судорогой. Я невольно отметила про себя, что у мамы клитор явно больше моего. Он сейчас выступал над крайней плотью сантиметра на два и даже пожалуй напоминал больше слегка высунувшийся маленький членик, чем приятную кнопочку. «Боже, о чем я думаю — это же моя мама», — мелькнуло у меня в голове.
— Ну какая конфетка тебе больше нравится? Но только выбирай сейчас одну конфетку из двух, а то тебе много сладкого будет неполезно, — усложнила Костику ситуацию мама.
Чувствовалось, что Костика одолевают муки выбора между нами двумя. Я оглянулась на папу и Зою, сидевшую у него на коленях. Они тоже с любопытством ждали, что же решит Костик. Поколебавшись, Костик потянулся к ушку мамы и чуть прикусил мочку. «И что это значит? Какую же конфетку ты выбрал?» — с деланным удивлением спросила его мама. Вместо ответа Костик стал опускаться возбуждающими поцелуями на шею мамы, потом на ее грудь и животик. Взгляд мамы становился все туманее. Она гладила Костику спину правой рукой и глубоко дышала. Раздался первый стон: «Боже, какой же ты такой нежный! Только не торопись!»
После того как Костя выбрал маму, мое настроение переменилось. Второй раз за два дня он исключал из своих первых приоритетов меня. Не то чтобы Костя был для меня значим в личной жизни или я его ревновала. Просто мое самолюбие было уязвлено. Я почувствовала себя пятой лишней, и настроение участвовать в валяниях у меня пропало.
А мама просто млела от поцелуев и покусываний Костика. Она прижимала его голову у себя между расставленных ног и постанывала с закрытыми глазами. Из ванной вышел Алексей. Подойдя к тахте, он осторожно коснулся губами моего плеча и шепнул на ушко: «По-моему, твоя мама пошла в полный педагогический отрыв в работе с молодежью. Тебе нравится на это смотреть?»
Вместо ответа я взяла Алексея за руку и увела его на кухню. Налила себе сока и выпила залпом. Алексей молча ждал, что я скажу.
— Я хочу с вами... ну посоветоваться что ли, — тут я замялась, не желая говорить об истинной причине смены своего настроения,
— Слушаю тебя внимательно, — спокойно сказал Алексей.
— Я не знаю, что с моим настроением. Может быть это потому, что только что были наши первые ласки всей семьей. Это такая огромнейшая для меня вершина. И я не хочу сегодня перебивать эту вершину своим участием в валяниях. Но я и не хотела бы как-то испортить настроение остальным своим неучастием.
Кажется, Алексей все-таки понял истинную причину. Он налил сока мне и себе.
Мой секс с поваром 
webmaster@3iks.ru