когда должен был доказать всему племени, что он взрослый, и может иметь свою самку. Тогда его Трубка жизни прыгала недолго, потому что налилась кровью и торчала как сук тотемного дерева. Теперь же Трубка твердела не так быстро. Но все-таки... Большая Гора жадно оглядывал ряд самок, и он мог совокупиться с любой, хоть со всеми. Но он выбрал для начала самую невзрачную и низкорослую, подбежал, выхватил ее из строя и потащил на середину, где был сооружен помост из толстых веток и свежей травы. Вождь кинул самку на помост, еще раз оглядел ее всю горящими глазами и вздохнул ее запах. Колдун не обманул, Трубка жизни вытянулась и надулась, и вождь, ухватив самку за ноги, просто надвинул ее на Трубку. Ее детское место подвернулось внутрь, потому что Трубка вождя для нее слишком велика, но она до крови закусила губу, потому что хотела стать избранной. Внутри самки было сухо и горячо, и это не понравилось вождю, потому что она должна быть мокрой и хлюпать своим детским местом. Он отбросил самку в сторону и стал высматривать другую...
... Большая Гора взял уже семь самок, и Сила покинула его. Он допил зелье из кувшина, и, качнувшись, неверными шагами ринулся к Жирной. Под действием зелья его Трубка встопорщилась, Шары подтянулись, и Жирная была в двух шагах, но тут мир крутанулся вокруг Большой Горы, и он упал, изливая семя и кровь из носа и ушей...
...Лилия Дурново, инженер капсулы времени, просмотрела все видео, которое принес ей поисковик Владислав Голов, и вздохнула с облегчением. Хорошо, что объемное изображение не предает запахи, подумала она. Когда Голов вошел в капсулу, от него пахнуло таким смрадом, что ей пришлось вставить в ноздри одноразовые фильтры и включить дополнительную вентиляцию. Владислав кинул ей на стол кристалл памяти и помчался мыться. Прибор изменения внешности или, попросту, «Личину», он оставил в раздевалке, сразу превратившись из сына вождя Большая гора в обычного человека, и теперь наслаждался горячими струями, омывавшими его сильное тело разведчика.
— Слушай, Слава, – сказала Лилия Голову, когда тот вышел из душа, завернутый в махровое полотенце, вышел из душа. – Ты сам все это видел?
— Конечно. По контрольному монитору и в натуре.
— И стерпел?
— То есть?
— Да ты же у нас возбудимый, как подросток. Я-то знаю.
Она лукаво рассмеялась.
— Ах, вот ты о чем! Ну, пришлось пару раз «передернуть затвор». Вообще-то нелегко нести цивилизацию этим первобытным.
— А симпатичную самочку не завел себе?
— Не завел. Они не подмываются никогда. Не то, что ты, чистюля! А как у нас Голый, настоящий сын вождя?
— Сидит в клетке. Ест много!
— Завтра выпустим?
— Сегодня. Завтра домой...
— Тогда давай сейчас, пока Туркин из поиска не вернулся?
— Прямо сейчас?
— А что?
— Нет, ничего. Подмоюсь только.
— Ну, я же говорил, что ты – чистюля! Давай так!
Она вскочила и сбросила тонкие бретельки, удерживавшие комбинезон на хрупких плечах, а Голов развернул укрывавшее его полотенце. Странно, подумал он, на Лильке ни одного волоска. Отвык.
— Возьми меня, как вождь брал одну из самок, – промурлыкала Лилька. – Он взял ее за ноги, поставил на голову и вошел в нее сверху вниз.
— А, понял. Только он при этом стучал ейной головой о землю. Я к этому не готов.
Он взял Лильку именно так, как он просила. Поставив ее на голову. И вошел в нее сверху вниз, прижимая член (не такой большой, как у вождя) к передней стенке влагалища. К пресловутой точке G. Лилька запыхтела, застонала, покраснела круглым лицом и маленькой крепкой грудкой.
Ей было 20 
webmaster@3iks.ru