Саммер вытащила подол блузки из-под юбки, и совершенно неожиданно, испытала приступ смущения. Она попыталась повернуться к уборщику боком.
— Нет! — зарычал парень, качнувшись к ней и она покраснев развернула плечи, демонстрируя две идеальные сферы, покоящиеся в черном кружевном бюстгальтере.
Ареолы сосков потемнели настолько, что казались почти черными, на их фоне шпильки пирсинга выделялись особенно ярко и четко. Саммер качнула бедрами. Так и не застегнутая до конца юбка просто соскользнула по ним вниз, явив взору Келвина манящий треугольник паха, едва прикрытого узким треугольником ткани. Келвин натурально выпучил глаза, став похожим на какую-то мерзкую рыбу. Раньше он видел пирсинг только на фотографиях и в кино. Сейчас же кончики сосков, разделенные с ареолами, позолоченными миниатюрными колокольчиками, показались ему невероятно притягательными, до шума в голове и абсолютного сумбура в мыслях. Тройной подбородок недоумка заходил ходуном, и он начал гыкать.
— Ы-ы... гыыыы!
Саммер застыла, опустив голову, не решаясь посмотреть в глаза Келвина, вид которого, кроме отвращения, начал вызывать у женщины бесконтрольный страх. Она просто ждала следующего приказа, почти физически чувствуя липкий, неприятный взгляд, скользивший по ее телу, сверху вниз от грудей до устья неплотно сдвинутых ног. Тонкая полоска стрингов впилась между половых губ, исчезла между ними, выставляя два пухлых, лишенных волос холмика, на обозрение уборщика. Тот только каким то чудом до сих пор не заметил колечки, пронзившие их у самых краев. Пауза затянулась, и Саммер, с отвращением к себе, ощутила, как медленно и неуклонно нарастает ее собственное возбуждение, от того что она стоит полуголая перед толстым неопрятным недоумком пускающим слюни от одного вида ее обнаженных сосков. Он был до глубины души отвратителен ей и вместе с тем, это будило в сознание сладострастие.
— Келвину нравится, — пробулькал парень. Повернись ко мне спиной.
Женщина послушно повернулась вокруг себя, только в последний момент, вспомнив, что ее ягодицы до сих пор украшают какие то надписи.
— У-ууы... Келвин не ошибся. — радостно загукал уборщик. Какие интересные надписи. Кто же их оставил на твоей заднице? Не скажешь?
Саммер промолчала. Ее ответ был равносилен признанию. А она очень надеялась, что подозрения Келвина не перерастут в уверенность.
— Скажи, кто написал на твоей попе «Мисс Уэйн шлюха»? — Мой муж. Он сделал это, что бы я помнила о нем, пока он в командировке. — Хааа... наклонись и положил локти на скамью перед тобой.
Саммер исполнила приказ, даже не представляя, как в этом положении выпятилась ее попка, еще сильнее разжигая аппетит придурка.
— Расставь ноги так широко как можешь.
Саммер раздвигала ноги, пока не ощутила тянущую боль в связках, что бы не упасть, ей пришлось ухватится за края неустойчивой скамьи. Член Келвина чуть не взорвался, дергаясь в трусах под свободными штанами, когда контуры ягодиц женщины стали резкими. Шикарные, идеально круглые половинки сдвинулись вверх и в стороны, открывая темное, отчего то влажно поблескивающее пятно ануса. Под ними, половые губы выскользнули из-под перемычки трусиков и обняли ее, демонстрируя два колечка. Нервным движением уборщик откинул клапан на спецовке, достав телефон, и сделал несколько снимков. Он был в абсолютном восторге. В состоянии близком к эйфории. Еще час назад Келвин мечтать не мог, что такая роскошная женщина станет исполнить любой его приказ, а теперь думал, что может сделать с ней все что угодно. Это было так захватывающе, намного слаще всех пересмотренных им порнофильмов.
— Положи голову на скамью и раздвинь задницу руками!
Саммер заколебалась. Она физически не могла исполнить такой приказ. В подобном положении либо опрокинется скамья, либо
Каллисто 2 эпилог 
webmaster@3iks.ru