Света встала с кровати, взяла стакан, и на глазах отца стала писать.
— Мочу мою будешь пить?
Отец кивнул.
— Хочешь мочи? Моей?
Отец кивнул снова.
— На, пей.
Он выпил до дна.
— Нравится?
— Он закрыл глаза, помолчал...
— Да.
— Скажи это.
— Мне нравится твоя моча.
— Молодец. А член-то у тебя совсем твёрдый стал. Хочешь, что бы я подрочила?
— Да.
— А что ты сделаешь мне?
— Пить брошу!
— А если сорвешься?
— Что угодно!
— Хорошо.
Света вышла и вернулась с телефоном. Включила камеру.
— Повторяй! Мне нравится пить мочу моей дочери. Мне хочется, чтобы она мне подрочила. Я брошу пить, а если сорвусь, то стану её рабом и буду делать, что она скажет.
Отец все повторил. Тогда Света снова принялась за его член. За секунду до эякуляции она вдруг наклонилась, и приняла все в рот. Улыбнулась, глядя отцу в глаза, и проглотила.
— Так. Погоди-ка... Она нажала несколько кнопок.
— Теперь порядок. Запись сохранена. Теперь, если снова выпьешь, запись как ты собственной дочке в рот кончаешь, попадёт куда следует.
Света надела белье и вышла. Через пару минут, совсем одетая, она вошла и сказала.
Всё, пап, пока. Я пошла погуляю. Вечером вернусь. Развязала отцу одну руку и быстро вышла из комнаты.
Пока он отвязывался, прошло минут пять. Догонять дочь поздно. Отец сел на кровати и глубоко задумался...
Когда Света вернулась, квартиру было не узнать. Чистота, ванна и унитаз надраены, кухня блестит, и на столе что-то очень вкусно пахнет... За столом сидел отец. Выбритый, одетый в чистое.
Света поцеловала его в щеку и сказала и
— Пап. Надо поговорить.
— Я тебя слушаю.
— Я хочу, чтобы у нас все стало по-новому. Хозяйка в доме я. Ты — домработник.
— Хорошо.
— Дальше. Я девственница, поэтому спать я с тобой не стану.
— А...
— Да, могу подрочить. В награду. Но не больше.
— Хорошо, дочка. А вот про раба...
— Что?
— Ну, если сорвусь и выпью...
— Что не так?
— В общем, я тут думал... Давай, все будет как прежде, только без алкоголя?
— Нет, милый папочка, так не пойдёт. Потом тебе разонравится, и что? Давай так... — она помолчала. —
Кстати, что ты там приготовил?
— Курицу запек, с овощами...
— А запить что?
— Пив... Ой. Лимонад есть, в коридоре!
— Пиво вылей. Быстро! Но что же ты пить будешь?
— Чай... Или лимонад...
— К курице? Подумай-ка...
— Не понимаю...
— Думай, думай. Что утром пил?
— Твою мочу — тихо сказал отец.
— Громче!
— Твою мочу пил.
— Так. И?
— Ты хочешь, чтобы я и сейчас это пил?
— Нет, папуля. Это ты хочешь. Да?
Он сидел понурясь...
— Ты что, думаешь, убрался, еду приготовил, и все как прежде? Нет. Как прежде уже никогда не будет.
В общем, либо ты сейчас скажешь, что нужно, либо... — Она не закончила.
Через минуту отец сказал:
— Света, я хочу к ужину твою мочу.
— Только к ужину?
— Когда ты захочешь.
— Какой ты у меня умничка, папа! Погоди, я сейчас!
— А ты разве... не здесь будешь?
— Вот ещё! Такое надо заслужить! Утром это аванс был. Так что, жди.
Она вышла, и через пару минут вернулась сдвумя стаканами желтоватой жидкости.
— Я себе лимонада налила. А это тебе. Её напиток был почти такого же цвета и тоже пенился.
— Ну, за новую жизнь! Они чокнулись, и выпили, каждый свой напиток. У отца была тёплая свежая моча дочери. А у Светы... Каждый раз, когда Сергеев приносил Ленину мочу в бутылке, она немного оставляла и собирала эти остатки вместе. Так что, у Светы в стакане тоже была моча. Моча её госпожи.
Терапия 
webmaster@3iks.ru