зарывайся. При девчонках — ты только чмошница! Машка с ума сойдёт, если узнает. Она ведь в меня влюблена! А ты?
— Нет. Просто мне нравится быть твоей рабыней.
— На вот, ещё. Мои джинсы старые. Ты худенькая, тебе как раз будут. Тааак... Держи сумку. Платье, купальник, вот свитер... Кроссовки ещё возьми! Ну, все. Сумку в следующий раз вернёшь! И не забудь! Жди звонка!
Света пришла домой, заперлась в комнате. Перемеряла все, что дала Лена. Какие-то вещи были впору, но все белье — явно бывшее Валентины Сергеевны. Свете нравилось, как она выглядит в белье не по размеру. Чашки бюстгальтера были почти пустые, это придавало ей несчастный вид, и ей это нравилось. Из трусов больше всего нравились белые, почти прозрачные. Все волосы на лобке были видны. Так противно, что Света дала слово не брить лобок. Так она чмошнее. Странное ощущение. Ей нравилось выглядеть лохушкой. А ведь она мечтала стать красавицей... Ладно, там видно будет, повторила она слова ленкиной мамы. Разделась, надела на голову красные трусы и встала на колени перед зеркалом...
Раздался звонок.
— Привет, лохушка!
По тону Света поняла, что сейчас она рабыня.
— Добрый вечер, Елена Владимировна!
— Повторяй мантру!
...
Сергеев приносил ленкину мочу по ночам раз в неделю. Света выпивала всё при нём, и шла спать счастливая. Через месяц Лена позвала Свету домой.
Она вывела голенькую Свету в коридор и поставила у даери напротив.
— Зайдёшь, когда скажу. Встанешь у стенки просто смотри. И ни звука! Пошевелишься — будешь не мочу пить, а говно жрать!
— Лен, он ведь мужчина!
— Заткнись, сучка. Делай, что сказано!
Она вошла в комнату. Через минуту сделала знак Свете. Та вошла, и замерла. В комнате стоял на коленях абсолютно голый мужчина. Руки его были за спиной, глаза завязаны, а рот заткнут кляпом-шариком.
Ленка тоже была голая. Какая она всё-таки красавица! — подумала Света.
— Ну, что, папочка, рад, что дочка пришла?
Мужчина закивал головой. Лена вытащила кляп и сказала:
— Покажи, как ты рад!
Мужчина нагнулся и стал целовать ей ноги.
— Кто ты, папочка?
— Я сучка Валентины Сергеевны и Елены Владимировны!
— Покажи, как наша сучка влияет хвостиком!
Света не шевелилась и почти не дышала.
Мужчина нагнулся и стал делать движения попой, как собака.
— Погоди, так не видно.
Лена подошла к столу и взяла пробку с собачьим хвостом. Подошла к отцу сзади и грубо воткнула пробку в попу. Тот взвизгнул и сразу получил пощёчину.
— Теперь виляй хвостом, сучка!
Снова движения попкой, только теперь хвост болтался, как настоящий.
— Хочешь пить?
— Сучка хочет пить... Можно глаза развязать?
— Я тебе развяжу! Мама сказала до понедельника! Сейчас дам попить.
Она взяла собачью миску и присела над ней. Света впервые видела, как Лена писяет и у неё самой стало мокро.
Когда миска наполнил ась, Лена сказала: Лакай, сучка! Что надо сказать?
— Спасибо, Елена Владимировна!
Мужчина стал лайкать мочу из миски. Свете очень хотелось тоже, но она помнила, что шевелиться нельзя. Когда отец выпил всю мочу, Лена взяла его за подбородок, подняла голову и плюнула в лицо.
— Спасибо, Елена Владимировна!
— Всё, пап, мне пора. Вечером мама придёт, может развяжет. Пока!
Она потрепала мужчину за ухом, и дала Свете знак выходить.
— Ну, что, видела?
— Да! Это что, правда твой отец?
— Ага! Сам захотел в рабство. Как Машка.
— И я?
— Не, тебя я все-таки заставила сперва. А ты что, так же хочешь?
Как я стал офисной ЛизАнькой (Части 5 - 7) 
webmaster@3iks.ru