одновременно им овладела, какая-то жажда мести, насилия. Он с трудом донес стопку до рта и расплескивая выпил.
После второй рюмки Маринка порозовела, расслабилась и стала веселой и раскованной. Она видела, что Гриша не отрываясь пялился на нее. Хотя кто на меня не пялится, беспечно подумала она. Она еще выпила, закурила тонкую сигаретку, ей было хорошо и весело. Конечно на маникюр она уже не пошла. Она чувствовала, как хмель крепко ударил ей в голову и Маринка откровенно забавлялась «забывая» поправлять периодически задирающийся халатик, или слегка наклонялась демонстрируя спелую грудь в кружевном лифчике.
Не выдержав, Гриша позвал Жору побазлать за жизнь на лестничную площадку. Слышь брат, Марина Владимировна у тебя, как актриса из кино, может дашь мне ее, такую разок попробовать?
Чего? – пьяно удивился Жора. - Да ты не ссы, щас еще грамм двести в нее закачаем, она и не вспомнит потом чо было, возбужденно забубнил Гриша, придерживая его рукой.
– Слушай, будешь приставать к Маринке шнифты бля выдавлю нараз, внезапно протрезвев, раздраженно вспыхнул Жорик, скидывая руку кореша. Да ладно не пыли, нет так нет. Просто сама ведь уже ноги раздвигает, миролюбиво хлопнул его по плечу Гриша. Они вернулись на кухню. Через час допили всё что было и прилично окосевшая Маринка засобиралась домой. Жору такой расклад категорически не устраивал, но денег на продолжения мероприятия у него не было. Тут-то и помог дядя Гриша. Ушлый урка просто спиздил всю наличку из сумки Маринки, пока она ходила в туалет. Солидно вытянув из кармана косарь «на общее», он отправил Жору за водкой и закуской.
Жорик нетвердой походкой ушел, а дядя Гриша мутными, красными глазами, окинул взглядом убирающую со стола посуду стройную фигурку Маринки. Её короткий, домашний халат, из под которым угадывались очертания выпирающих, крепких грудей и круглые красивые коленки женщины заставили его старый член дернуться. Он подошел к ней сзади и положил морщинистые руки на ее стройные бедра. Маринка вздрогнула, дернула головой и стукнулась затылком о лицо старика. Ничо, ничо! – «успокоил» её он. Слышал, как тебя Жорик прет, думаю, разрешит старому корешу разок тебя попользовать... С ума сошел, подняв брови пьяно протянула она. Да ладно тебе, ёпт – старый зек неожиданно приник беззубым ртом к шее Маринки, царапнул колючей щетиной щеку, вдыхая тонкий запах ее духов. Жадные руки полезли вниз, сжали ее ягодицы – ништяк ты бикса, прошипел он - не пиздел Жора. Давай-ка сюда, - он с силой надавил ей на плечи, пытаясь нагнуть на стол.... Ну всё, перестань, раздраженно взвизгнула Маринка резко оттолкнув его от себя.
Прилично поддатый Гриша от неожиданности отшатнулся, больно врезавшись костлявым плечом в стену. Она смотрела на него высоко подняв брови, как делают, когда хотят осадить навязчивого человека и уже не скрывала своего презрения. Ах ты, сука - моментально вскипел он и с размаху хлестанул ее по лицу. Ее красивое лицо дернулось, полыхнуло огнем, она хотела что-то сказать, но он тут же ударил ее еще пару раз, крича что-то матерное и нечленораздельное. Она тут-же замолкла, чувствуя, как начинают пухнуть разбитые губы. Потом ошалевшая от страха и боли Маринка разревелась, размазывая тушь по щекам. Ее никогда в жизни не били.
— Нагнулась, сука...убью истерично завопил он наматывая на кулак ее длинные, золотистые волосы. Глядя на его искаженное яростью, налившееся кровью лицо она, в ужасе повернувшись к нему спиной, нагнулась, упершись локтями в липкую клеенку стола. Старик, сразу как-то успокоившись, самодовольно расстегнул штаны, доставая из жеваных казенных трусов привставший член, украшенный двумя объемными шарами. Чего-чего, а
Санаторий ?Незабудка? 
webmaster@3iks.ru