и купил красивую, тяжелую золотую шейную ленту, в которую были вставлены два бриллианта и изумруд. Внутри было написано: "Собственность Майка".
Я связал ее, довольно хорошо поработал над ней, трахая ее сам и ее игрушками. После того, как она потеряла сознание, я надел ленту на шею, закрепив на месте. Она не снималась, пока я бы ее не снял. Я снял путы и обнял ее.
На следующее утро она разбудила меня криком. Я бросился в ванную и увидел, что она стоит на коленях, сжимая ожерелье, и плачет, как ребенок. Она почти остановилась, когда я показал ей надпись. Она снова начала подниматься.
Позже она спросила, как это получилось.
Я сказал ей, что это не так, если я тоже этого не хочу.
Она носила ее две недели, прежде чем пришла ко мне.
— Дорогой, рядом с тобой этот ошейник - моя самая ценная вещь. Но, дорогой, я не могу преподавать в нем.
Обещаю, как только занятия закончатся, я снова надену его.
Я мог понять, поэтому показал ей, как его снять.
*************************
Наши тесты дали отрицательный результат, и группа вздохнула с облегчением. На следующем полном собрании мы встали, держась за руки, и объявили о своем намерении покинуть группу. Никто не удивился.
Мы заверили их, что намерены встретиться с ними, в конце концов, большинство из них уже были близкими друзьями, но интимные встречи были исключены. Нас безжалостно обнимали и целовали, и мы ушли в десять, чтобы они могли продолжить без нас.
Я держался к ним ближе, чем Белль. Я подключил Скипа, Эбби и Тома к поездкам на байках, убедившись, что все они получили хорошие байки. Мы ездили с группой, они фактически набрали из нее нашу сменную пару. Когда мы совершали длительные поездки или благотворительные мероприятия, Белль всегда ездила с нами, если только она могла получить отгул в своем тренажерном зале. В тех редких случаях, когда она не могла, Синди всегда была позади меня.
Она стала очень опытным байкером, и мой магазин спонсировал ее участие в некоторых местных гонках. Она выиграла несколько трофеев в своем возрасте и классе двигателей. Конечно, я был ее главным механиком. Она начала называть меня Д2. Я думал, что это как-то связано с научно-фантастическими фильмами, но Эбби поставила меня на место.
— Это означает "Папа-два".
Мне пришлось вытереть глаза. Я и забыл, какими пыльными могут быть грунтовые дороги.
Я продолжал следить за Белль из-за ее желания иметь детей.
Она снова начала молчать, и я спросил ее об этом. Она выдала это за стресс. Ее тренажерный зал раскрутился, и она подумывала об открытии еще одного филиала в следующем городе. Я пытался отговорить ее от этого.
Мы и близко не были богаты, но ни в чем не нуждались. Я не видел необходимости в дополнительном стрессе в нашей жизни, особенно если мы планировали детей. Она пообещала все переосмыслить.
Я был очень счастлив, когда она объявила, что готова родить ребенка. Мы решили пойти по пути анонимного донора, выбрав кого-то с такой же физической формой, как у меня.
Она хотела пойти одна, чтобы сделать это. Я закатил истерику.
— Я не могу дать тебе пойти одной, ты хочешь, чтобы меня не было рядом, когда это произойдет? О чем ты думаешь? Я буду там, конец дискуссии.
И я все это время держал ее за руку. Теперь это была игра в ожидание.
Белль решила открыть второй тренажерный зал и потратила много времени на его подготовку. Она либо уйдет, либо устанет, и я не был счастлив, беспокоясь о ребенке.
— Расслабься, милый. Мы даже не знаем, беременна ли я еще.
Лиза... 
webmaster@3iks.ru